Марро Туратано - страница 17

– Вот и прекрасно… Ну что ж, летим обратно в Калабар.

Вечером того же дня команда покинула берег Нигерии. Сам губернатор штата приезжал провожать учёных-океанографов.

Почти одиннадцать суток пути возвращения во Францию были для новичков на борту потрясающими. Особенно для Китабу. Нет, наверное, такого уголка на судне, где бы он ни побывал за эти дни. Ему было интересно всё. Он не раз поднимался в рулевую рубку, переходил в штурманскую, где с интересом наблюдал за работой вахтенного штурмана, внимательно слушая его объяснения. Ему не надо было повторять дважды про прокладочный стол для работы с навигационными картами, репитер гирокомпаса, репитер лага, эхолот, курсограф… Память у парня оказалась потрясающей.

Как-то в разговоре с Жаном Пьер сказал:

– Дядя, ты, наверное, обратил внимание на Китабу? Мне кажется, он за эти дни изучил всю «Виолу». Всё ему интересно, всё его восхищает.

– Да, но он делает это, спрашивая разрешение. Я ему несколько раз позволил посетить батискаф, Раймон долго рассказывал про свой гидроплан…

– А со мной он побывал во всех лабораториях, с Кристианом почти полдня проторчал в машинном отделении. Я не знаю, как его воспитывали, но мне он почему-то нравится.

– Парень, конечно, с головой. А ты, Пьер, что-то задумал?

– Пока не знаю, что и сказать… Ладно, время покажет. Через два дня будем дома. Я сам лично отправлюсь с Китабу и Умару в Париж и буду следить за их обследованием.

В порт Сен-Мало «Виола» вошла поздно вечером. Пьер отправил всех отдыхать, а африканских гостей устроил у себя на вилле. На следующий день, после завтрака, он ушёл в кабинет работать. Незадолго до обеда раздался стук в дверь.

– Войдите! – последовало в ответ.

На пороге стоял Китабу.

– Мсье Гергерт, – обратился он с лёгкой осторожностью и стеснением, – разрешите посмотреть Ваш кабинет, если не помешаю.

– Нет проблем. Но только что тут смотреть?

– Карту. Мсье Жан рассказывал и про маленькую «Виолу»…

Глаза парня уже неотрывно смотрели на стену с картой Атлантического океана.

– Проходи, Китабу, не стесняйся. Вот тебе карта Гергертов, вот макет нашей «Виолы». А чем занимается Умару?

– С утра не отходит от телевизора. Служанка настроила ему лондонский канал, вот он и наслаждается. У нас с ним разговор не получается – я не понимаю по-английски. – Он уже стоял около карты. – Как много крестиков-кружочков, и там Вы побывали?

– Да. Сначала мой отец руководил экспедициями, теперь – я.

– А где он сейчас, Ваш отец?

– Занимается другим делом. Вот что, дружок, возьми-ка из пенала зелёный карандаш и обведи в кружок вон тот крестик, что стоит западнее Гвинейского залива.

– Вот этот?

– Да-да.

Китабу выполнил просьбу.

– Молодец. Теперь с гордостью можешь говорить, что собственной рукой делал пометку на карте Гергертов… Слушай, – привстал из-за стола Пьер, – ну-ка возьми красный карандаш и найди место, где мы тебя забрали.

– А чего искать-то? Вот – Дакар.

– Ставь красный крестик!.. Обведи зелёным цветом… Где мы нашли Умару? Китабу указал пальцем на Калабар.

– Немного северо-восточней, – поправил Пьер. – Ещё… Стоп! Ставь крестик, обводи в кружок. Эти места для меня тоже являются находкой. Завтра мы отправляемся самолётом в Париж. Я звонил туда, нас там ждут.

– Мсье Гергерт, – он уже восхищался макетом «Виолы», – как всё до точности сделано. Настоящая копия Вашего судна, только очень малого размера.

– Это дело рук друга моего отца, который когда-то был членом его команды. По неосторожности, после нападения акулы, он остался без ног. Сейчас живёт в Шербуре. Мы с отцом часто навещаем его и обеспечиваем материалом, необходимым для жизни и работы. Своими золотыми руками он изготавливает различные сувениры, которые идут у него нарасхват… Ладно, мне надо ещё поработать. А ты, если тебе интересно, можешь полюбоваться подводным миром. Вон на том столе, в папках, много фотографий и записей.