– Нет. У меня много долгов.
– Так, почему же ты не учишься? Расскажи уж о себе всё до конца.
– Боюсь – оставите без работы.
– Что, много грехов за спиной?
– Есть, – согласно кивнул головой Китабу. – Только немного.
– Рассказывай. Нам нужна чистая правда. За враньё денег не платят, – сказал Жан.
– По приезду в Дакар, я связался с плохой компанией, вскоре остался без денег: обманули и обчистили, сволочи. Хотел найти справедливость – избили. Потом попался на воровстве и оказался на два года за решёткой. Семь месяцев как освободился и теперь вот подрабатываю где придётся. Воровством не занимаюсь – не получается.
– На родину ездил?
– Совесть не позволяет. Боюсь отцу в глаза посмотреть… Да и где она, родина? Я недавно узнал: отец и его младший брат с семьями переселились в окрестности города Зигиншор. Теперь они где-то в пойме реки Казаманс занимаются выращиванием риса.
– А где ты живёшь?
– У одной старой пьяницы в каморке. Сегодня мне повезло: работник порта заплатил хорошие деньги, и я смогу расплатиться за жильё. А дальше надеюсь заработать у Вас. Что я должен делать?
Пьер посмотрел на дядю и, получив одобрение кивком головы, ответил:
– Мы хотим предложить тебе не работу, а обследование.
– Я не понимаю Вас.
– Всё очень просто: мы забираем тебя во Францию, где в научно-исследовательском институте изучаем твой организм.
– Это что же получается – вроде подопытного кролика?
– Про опыты не сказано ни слова, – вмешался Жан. – Тебе предлагают обследование, за которое хорошо заплатят. Если отказываешься – будем искать другого человека.
– И Вы думаете, мсье, что я стану мешкать? Побывать во Франции, проплыв по океану с учёными людьми, да ещё получить за это деньги… От такой фортуны может отказаться только сумасшедший. Я согласен!
– Вот и хорошо. Как у тебя с документами?
– Всё в порядке.
– Тогда можешь хоть сейчас собирать вещи и переселяться к нам на «Виолу». Завтра с утра мы уладим с местными властями кое-какие формальности, а после обеда отправимся в путь.
– Да какие вещи? Они все на мне. Если пара трусов да маек где-то завалялись.
– Ладно, Китабу. Когда тебя ждать?
– Уже собираюсь.
Он покинул летнее кафе, оставив недопитым кофе, и торопливо направился в сторону города.
– А парень – не дурак, – покачал головой Жан, глядя ему вслед.
– Да все они здесь ради денег готовы, наверное, на всё, – ответил Пьер.
– А мне хочется понаблюдать за ним под водой.
– Так, давай завтра и поныряем.
– Обязательно поныряем, дядя, прямо перед отплытием.
Они посидели ещё немного, допили кофе и отправились в порт. У трапа, на бордюре, сидел Китабу с небольшим пакетом в руках.
– Ты гляди-ка, – усмехнулся Жан. – Я был прав: он – не дурак.
– Давно ждёшь? – спросил Пьер.
– Только что пришёл, – улыбнулся парень.
– Тогда прошу на борт корабля.
На следующий день Пьер вместе с Китабу отправились с утра в палату законодательного органа, где оформили документально разрешение на выезд из страны и согласие на обследование гражданина Кабаба. По возвращении на судно, они с Жаном спустили на воду катер и отплыли за пределы порта.
Китабу нырнул первым, Пьер сразу же следом за ним. Пробыли они под водой двадцать минут. А когда Жан уже на борту катера помогал племяннику освободиться от аквалангов, тот не переставал восторгаться:
– Дядя, перед нами сидит настоящая амфибия. Ты бы только видел: столько времени под водой без воздуха и в постоянном движении. И глубина здесь футов около шестидесяти, не меньше. Как такое возможно?
