– Быстро подготовить вертолёт к транспортировке, – отдал распоряжение Чон Джин начальнику Генштаба. – И немедленно подготовить палат у в Хесане, здесь лёта минут тридцать, – бросил Чан председателю парткома провинции.
Все присутствовавшие сразу засуетились. Кто-то бросился выполнять полученные поручения, кто-то остановился около лежавшего на полу главы государства. У одних в глазах читалась искренняя боль за любимого Руководителя, другие якобы вытирали слёзы, злорадствуя в душе. Свита любого короля во все времена разношёрстна и двулична, готова его тут же предать, если он упадёт, и петь здравницы новому королю, чтобы сохранить для себя место под солнцем.
Охрана уложила Руководителя на носилки и быстрым шагом понесла его к вертолёту. Чон Джин не отставал от вождя.
Пришедший в себя от испуга Преемник тихо подозвал заместителя министра государственной безопасности.
– Кан-тонму! Немедленно, своими руками пристрели этого строителя, пока он чего-нибудь не сболтнул. Только отведи его подальше, – тихо прошептал Преемник.
– Король утренней звезды! А что с Руководителем? Опять инсульт? – в голосе Кан Мин Хёка странно прозвучали нотки отчаяния. – Неужели он в ближайшие дни не придёт в себя?
– Всё нормально, это гипертонический криз. Пару дней прокапают лекарства, и он снова будет в строю. Когда вернёшься с полигона, будешь уже докладывать ему лично. А теперь быстро исполнять то, что я тебе приказал. Ясно?
Из-за шума винтов вертолёта никто не услышал выстрела. Хён Бин был мёртв.
Глава четвёртая
(Москва, Пятницкая улица, 19 февраля, 16:35)
Кондратьев позвонил где-то после обеда и предложил Артёму подъехать к станции метро «Новокузнецкая». Встретившись, друзья зашли в итальянский ресторанчик на Пятницкой.
– Здесь прекрасная кухня, живой огонь, а не разогретые в микроволновке блюда, – сказал Кондратьев, раздеваясь и передавая пальто гардеробщику.
– Может, на втором этаже расположимся? – предложил генерал. Друзья стали подниматься вверх по лестнице. Сверху спускалась официантка с подносом посуды. Кондратьев посторонился, к стене прижался и Артём. Посмотрев на мужчин, девушка вдруг оступилась и стала падать. Удивительно, но реакция Королёва была молниеносной. Он подхватил падающую девушку так, что даже посуда не успела упасть на ступеньки.
– Ну ты даёшь! Как в цирке. Только известный мне Дерсу может так среагировать! Надо же, и годы не берут! – с восхищением сказал Кондратьев, когда друзья уселись за стол. – Так!.. Что-то стало холодать, не пора ли нам поддать, – подмигнув Артёму, произнёс генерал. – Помню, помню… – поднял он руки, – ты у нас убеждённый трезвенник. Кто не курит и не пьёт, тот здоровеньким помрёт, – продолжил балагурить Кондратьев. – А ты случайно курить не бросил? – обеспокоенно продолжил генерал и погладил седой ёжик волос на голове.
– Не дождётесь, курил и буду курить. Поэтому если и помру, то никак не здоровеньким, – улыбнувшись, произнёс Артём и перекрестился.
– Да, кстати! Звонил сегодня Алексей Алексеевич, он ждал тебя вчера с утра. Не мог ему перезвонить?
– Командир! Честно говоря, закрутился и забыл. Домой ему позвоню после десяти вечера, мы с ним так договаривались. И прими мои благодарности, что сосватал его мне. Он не только психотерапевт хороший, но и как мужик нормальный.
– Артём! Прошу тебя, собери все силы в кулак и поработай с психотерапевтом. Я с ним беседовал, он не считает тебя потерянным для нас и верит, что ты справишься, извини, со своими тараканами в голове. При этом, пожалуй, я впервые от него услышал слова одобрения в твой адрес, когда ты предложил вместо медитации по системе йогов чтение молитв. Говорит, что он не додумался бы об этом.
