Павел очень любил свою маму. Ему еще не было девятнадцати, когда отец умер от инфаркта. Папа был деканом факультета архитектурного института, а мама работала там же преподавателем технического рисунка. Маме нравилась ее работа, но после смерти папы выяснилось, что зарплата тоже имеет значение. Маминой зарплаты на двоих не хватало. Павел решил бросить учебу в Университете и пойти на завод слесарем, но мама наложила категоричное вето на его решение: «Я буду голодать, но мой сын никогда не будет работать слесарем. Мой сын будет образованным человеком!». Они не голодали, Софья Павловна научилась шить модные платья и, приходя вечером с работы, до самой поздней ночи строчила на машинке. Двоюродная сестра Лола еще с университетских времен дружила с девочками из хороших семей. Повзрослевшим девочкам и их дочерям хотелось носить платья «не как у всех», был спрос, были средства, но с «предложением» было туговато. Лолита на себе демонстрировала работу сестры, и заказы на штучный товар сыпались градом, только успевай кроить и строчить. Софья Павловна научилась где-то доставать дефицитную ткань, и цена на ее изделия сразу же повысилась почти в два раза. Павел никогда бы не подумал, что портниха может зарабатывать больше, чем декан, но так и было. Они с мамой не зажили на широкую ногу, но два печальных слова – «не хватает» исчезли из их жизни, и мама стала часто ходить по ювелирным магазинам: она не верила сберегательным кассам, и предпочитала превращать свой труд в золотые изделия.
Софья Павловна очень любила свою двоюродную сестру, на похоронах Лолиты Львовны ей стало плохо, она чуть было не упала в яму свежеприготовленного последнего пристанища.
Павел Сергеевич Штейгер вспоминал другие похороны: когда почти тридцать лет назад опускали в землю гроб с телом его отца, мама стояла бледная, но спокойная. «Павел, – сказала она тогда сыну, – Ты должен взять фамилию своего деда. Твой дед Павел Штейгер был честным и порядочным человеком, я хочу, чтобы ты вырос похожим на него!». При жизни отца мама ни разу не обмолвилась о своей обиде, но, как известно, обида не теряет со временем своей остроты, а месть вкусна даже холодной. Павел не посмел перечить матери, только спрятал подальше фотографию сестры и ее подруги, найденную в кармане отцовского пиджака…
Ночная птица сова, вынужденная каждый день ни свет ни заря покидать свое дупло, по утрам чувствует себя очень неуютно, особенно, если кругом порхают и кричат бодренькие жаворонки. Мысли о великих свершениях и силы на них приходят к сове во второй половине дня и нарастают с приближением ночи, но бедная птица вынуждена жить по законам стаи жаворонков, и по утрам, когда ее никто не видит, она пьет чай с козинаками и клюет носом…
Лолиты Львовны больше нет, и Миле даже немного жаль взбалмошную старушенцию, но зато теперь она совсем одна в кабинете, и может без опаски вздремнуть, положив такую тяжелую в буднее утро голову на рабочий стол. Сквозь сон она услышала, как кто-то зашел в кабинет и закрыл дверь на замок. «Главный!»: – испуганно подумала она и захотела проснуться, но не получилось. Проснулась она от того, что кто-то со всей силы стучал в дверь.
– Мила, ты спишь на работе? А если бы Павел Сергеевич захотел сюда зайти, а ты тут закрылась и храпишь? Попало бы тебе! – за дверью стояла дочь Главного Тоня и шутливо грозила наманикюренным пальчиком.
