Район обитания искусственных организмов третьего типа узнавался стразу. По эту сторону улицы громоздились серые коробки без окон, обиталище роботов первых двух типов, а напротив и зелень, и фонтаны, и скверы, и отблеск стёкол в окнах домов вычурной архитектуры. И масса андроидов. Каждый второй робот на улице – андроид. Ясно виделось, что искусственные организмы третьего типа в какой-то степени отождествляли себя с людьми, особенно андроиды. И район свой построили по образцу человеческого. Отдельные андроиды и себя самих с тщательностью подгоняли под человеческую внешность. Впрочем, таких было немного. Альберт подозревал, что многие андроиды здесь относились к двум первым типам, и именно они и настраивали себя на сходство с людьми, согласно заложенным в них установкам. Да так оно и было. Искусственные организмы первых двух типов выполняли здесь всю работу. И сообразно местной эстетике, выглядели они как люди. Быть может факт, что им прислуживали люди, хотя бы внешне люди, грело что-то в глубинах искусственных душ здешних жителей.
Альберт первым делом озаботился поиском людей, настоящих людей, живших в этом районе. Однако действовать нужно было с осторожностью: от людей он ожидал проблем с большей вероятностью, чем от роботов, которые были равнодушны к нему. А с другой стороны, взятая с собой еда закончилась, и ощутимо сосало под ложечкой. Альберт надеялся отыскать что-то вроде кафе с пригодным в пищу ассортиментом. В обычном мире кафе становились большой редкостью. Люди почти перестали выходить из дома. Их устраивали виртуальные заведения, радовали созданные программой фееричные развлечения, все возможные коммуникации, дружба, ссоры, любовь, совместный отдых, спорт и родственные отношения происходили без личного контакта. Учились в школе все из дома, дальнейшее образование проходило в том же кресле. Дальше у многих работа – не вылезая из кресла. Некоторые заводили детей, сидя в кресле и не зная настоящего образа собственной супруги – их матери. Что говорить о кафе? Они были не нужны и сохранились лишь в отелях, а также маленьких городах и посёлках, где люди чуть более старомодны, где аккуратные белые домики и красивые палисадники. Ожидать кафе в городе машин не приходилось тем более. Но как-то люди должны были питаться. Это надлежало выяснить в первую очередь.
Альберт подозревал, что люди, жившие в Машинополисе, не отличались общительностью и дружелюбием. Ведь были у них какие-то, уж точно не одобряемые обществом, причины тут поселиться. Он вглядывался в праздно шатавшихся по улице жителей района. Роботы узнавались сразу, некоторые, впрочем, труднее: по их реакции на Альберта и всё-таки неуловимого отличия их мимики. Один робот, второй, третий – он проходил мимо, не находя в них потенциального собеседника. Хотя это было очевидно иррационально, ведь внешность робота никак не могла выказать его характера, если можно говорить о характере, когда речь о роботах. Но говорить надлежало именно с роботом, от которого можно ожидать простодушия, в отличие от человека, который, скорее, откажется общаться, а то и предпримет что-то, чтобы выдворить незваного гостя вон из Машинополиса. Наконец, один из роботов приглянулся ему.
– Здравствуйте! – начал Альберт. – Я не отвлеку вас, если мы немного поговорим?
Робот посмотрел на него совсем как человек, долгим взглядом. Казалось, сейчас губы должны разойтись в улыбке или, наоборот, согнуться в дужку. Но никаких эмоций, за исключением этого многозначительного взгляда.
