От этого последнего вывода Визант встрепенулся.
– Именно, – поучительно воскликнул отец Сергий, как бы прочтя мысли собеседника. – Не знаю, что вам внушал эта накачанная гнида «Арнольд», но он сотрудничает с лагерным начальником. А тот, тоже продажная свинья, даст полный отчёт вашим доброжелателям, то есть заказчикам убийства Сотника. Обо мне так и говорить нечего, с самого первого дня здесь я под пристальным наблюдением начальства и его шестёрок. Кому надо, непременно решат, что я передал вам тайну богатства. А это залог вашего освобождения. Они ведь будут думать, что вы приведёте их к сокровищам. Вы им нужны.
Теперь то Александр не столько укрепился в доверии к Феликсу Отису, сколько соблазнился его прозорливостью и смекалкой.
– Я соглашусь при том условии, что смогу выйти из нашего договора, – отрезал Визант.
Феликс Отис не долго думал.
– Тогда я жалую вам ежегодную ренту, за выполнение договорённостей. Помимо комиссионных.
– Не торопитесь меня умаслить, – раздражённо изрёк Александр, но увидев покорный взгляд батюшки добавил мягче, будто бы уже согласившись, хотя к продолжению разговора его побуждала всё та же любознательность сыщика. – Я не берусь за что-то, пока не почувствую морального интереса, и не выясню всех обстоятельств дела.
– Хорошо. Я готов поделиться с вами некоторыми сведениями, – воскликнул разгорячённый от эмоций Отис, до этого не терявший хладнокровия.
Хранитель тайны приоткрыл над ней завесу в некоторых деталях.
***
Действенность слов Отиса проявилась сразу же, – главарь «Арнольд» и его нукеры не липли более к Александру, будто и не было предыдущего ультиматума. Впрочем, Визант решил, что осведомлённый батюшка приписал удачным обстоятельствам своё влияние. Скорее всего, начальство из ФСБ предупредило лагерную администрацию, чтобы с их человека не упал и волосок. «Арнольд», которому осталось два года в отсидке, сам признался, что спецслужба мстит за убийство своих агентов, и вряд ли стал бы проверять это правило на себе. За гибель Сотника ответил «писарь», которому добавили три года за причинение смерти по неосторожности.
В очередной раз, в серой глухой камере для допроса в Лефортово, уже пропитанной эхом его повторяющимися до бесконечности показаниями, его ожидали въевшиеся в печёнку два следователя, из управления собственной безопасности. Выглядели они сегодня как-то заносчиво, видимо, из-за того, что откопали нечто свежее, и снова готовые запустить истязающую вереницу вопросов.
– Чем будете заниматься, когда выйдете на свободу? – неожиданно спросил один из них.
При трепетном и опасливом ожидании свободы, вопрос поразил Византа, в какой то момент он не мог опомниться, похоже было на очередную издёвку. Но следователь не шутил, взгляд его был спокоен.
– Подамся в частный сыск, – брякнул Александр, сам ещё, всерьёз не помышляя о том, что будет делать на недосягаемой свободе.
– Начальство готово вернуть вас на службу.
– Мне ставят какие то условия? – апатично заметил Визант, считая, что его дразнят, доводят до отчаяния, чтобы он согласился на любую цену за освобождение.
– Нет… Вас выпустят в любом случае. Хотя, как вы знаете, отставных агентов спецслужб не бывает. Надеюсь, когда освободитесь, вы не откажете в услугах своему Отечеству? – звучал металлический голос.
Следователь не стал дожидаться его ответа, после этих слов покинул обескураженного заключённого.
