Маска Верного Предателя: Дворец Павлина - страница 67

Подходя к дому старика Бэннета, тот не слишком отличался от стоящих рядом жилищ. Не слишком большой, но и не настолько же маленький, что бы быть некомфортным, за зданием явно следили раньше, о чем свидетельствовало несколько слоёв облезшей краски и место, выведенное под сад, в котором теперь неприглядно рос буряк и какая-то капуста. Фасад дома, вероятно, ранее был ухоженный и привлекательный, сейчас напоминал полузаброшенное здание, в котором все ещё кто-то жил. Реншу не был точно уверен, в чём была причина такого состояния, но как он выяснил когда-то от идущей рядом с ним подруги: ранее домом занималась супруга Бэннета – Лилит. Однако, Лилит умерла уже как семнадцать лет, а старик так и не смог оправиться от такой потери и перестал следить за участком, порой радуя себя вырезанием фигурок из дерева и созданием одежды из кожи. Он же сделал Гроу эти сандалии, которые были настолько стары, что даже странно, что ещё не сломались. Обувь редко живёт и пять лет, а находящиеся на ногах каблуки проходили уже все десять и вовсе не выглядят так, словно прожили такую жизнь!

Постучав, им открыл сам Харрис. Так звали Бэннета, однако Реншу к нему так почти не обращался. Считал это неправильным, ведь в отличии от Наррона, которого зритель не называл по имени лишь из-за того, что не желал запоминать, как его зовут, в ситуации медведя это казалось просто неуважением. Из комнаты послышались звуки вороны. Со старым пиратом так и жила его компаньонша – Каркуша. Старая ворона, она уже не летала по городу, оставаясь в тепле своего жилища и лишь каркала, когда к дому приходили незнакомцы.

– Ой, солнышко моё, что случилось? – кажется они отвлекли мужчину от обеда. Тот смотрел на своего ребёнка очень расстроено, видя, как та почти что плачет, после глянув на Реншу, словно пытаясь понять, виноват ли в этом он.

– Пап, мы можем поговорить? – вежливо спросила у него ведьмочка, шмыгая носом, словно в попытке сдержать неизбежное. – А ты стой тут. – миссионер отпустил руку, как только женщина отдёрнула её и отошёл, словно пытаясь показать, что он и сам не хочет заходить или вредить. Плохо понимающий происходящее Харрис, лишь неловко почесал затылок и впустил своё чадо в дом, прикрывая двери. Стоящий на улице Реншу прекрасно мог слышать их разговор. Зайти внутрь все-таки не решился. Его не звали, оттого он и не зашёл, лишь подошёл к стене, что бы не стоять так, словно он чего-то ожидает в середине улицы. Конечно, это не позволило видеть, что происходит внутри дома, но верующий мог слышать действия Бэннета, что как бы подсказывали, что старик делал в данный момент. Действий Гроу зритель не слышал, что лишь в очередной раз подтверждало убеждение, о ведьмовском происхождении дамы.

Внутри дома было уютно, тёплые оттенки пледов и ковров никуда не делись, оставляя свои следы рядом с печкой. Та стояла на кухне, куда отец с дочерью и зашли, после присаживаясь напротив столовой. Каркуша тоже прилетела к ним, садясь на стол. Стулья были сделаны самим Бэннетом, оттого сохраняли первозданный вид, ведь старик периодически поправлял их или вовсе делал заново, отдавая старую мебель тем, кому она могла потребоваться. В гостиной, которая так же была столовой, висели портреты предков семьи Бэннет и множество пиратских атрибутов и зарисовок. От старого каната, до нескольких крюков, там можно было найти коллекцию ракушек и даже небольшую сборку старинных монет. Их и сейчас делали, эти монеты всё ещё можно было использовать в обиходе, но они так износились, что скорее напоминали валюту совершенно иного мира, с которым моряк не был знаком. Как и Наррон, Харрис был пиратом, притом медведь был первым из двоих, кто начал этот путь. Наррон присоединился после и внёс большое количество изменений в мирную структуру плаваний, однако Бэннет не был слишком против. Будучи мирным моряком, он не устраивал побоищ и каких-то заварух вокруг острова, просто развозя товары по ещё не полностью заросшему кораллами маршруту, однако Люк изменил это, за что, в частности, заслужил честь получить небольшой трофей от Реншу. К приёмному отцу дамы таких претензий не было. Все знали, что они были из одной команды, но старик даже никого не убил, отчего с ним всегда считались честно, боясь раскрыть какую-то «страшную сторону», хотя медведь ею вовсе не обладал. Вот и сейчас, видя, как его ребёнок плачет, мужчина даже позволить себе не мог ругаться на приведшего её, ведь не знал всей ситуации.