Он горячо выразил свою благодарность, когда джентльмен в знак признательности записал его: благодарность была принята и с другой стороны. Для него, сказал он, милосердие было в каком-то смысле не усилием, а роскошью, противостоящей слишком большой снисходительности, о которой его стюард, весельчак, иногда предупреждал его.
В некоем последующем общении, которое касалось организации благотворительности, джентльмен выразил своё сожаление, что многие существующие благотворительные общества тут и там изолированы и разделены между собой, не действуют сообща, а единение в пути, происходящее в каждом сообществе, созданном людьми, его составлявшими, закончится, как он мыслил, преимуществом в более широком масштабе. Действительно, такая конфедерация могла бы, возможно, получить удачные результаты с политической точки зрения, если бы этому уделяли внимание со стороны государства.
Его к настоящему времени сильно осаживал компаньон, говоря, что это предложение имело бы эффект, проиллюстрированный в соответствующем понятии Сократа, что душа гармонична; постольку, поскольку звук флейты, в любом особом ключе, будет, как говорится, внятно вызывать соответствующий хороший аккорд в любой арфе, оказавшейся у слушателей, именно так создавая некую последовательность, отвечающую ему, и оживляя его.
Это оживление, между прочим, смогло коснуться не только человека в сером, учитывая его не совсем бодрое поведение, когда, поначалу заведённый, он уже был не готов в целом после беседы принять трезвый, в определённой степени, факт, что для определённых натур в трезвой атмосфере иногда из-за утверждения пустоты материала, хорошее убеждение, его не растратить впустую, может быть использовано эффективнее, особенно когда представится такая возможность. То, что за этим последовало со стороны человека в сером, будет далее проиллюстрировано и, возможно, будет несколько поразительно, что описано такой ремаркой, как эта.
– Сэр, – сказал он нетерпеливо. – Я стою перед вами. Проект, но не сходный с вашим, был мною выставлен на Всемирной выставке в Лондоне.
– Всемирная выставка? Вы там были? Простите, как это случилось?
– Сначала позвольте мне…
– Нет, но сначала скажите мне, что привело вас на ярмарку?
– Я приехал, чтобы показать мягкое кресло для инвалидов, которое я изобрёл.
– Значит, вы не всегда занимались благотворительностью?
– Разве это не благотворительность – ослабить человеческое страдание? Я верю, всегда верил, да и всегда буду верить в благотворительный бизнес, как вы называете его; но милосердие не походит на иголку, втыкаемую то в одну, то в другую точку; милосердие – работа, в которой хороший работник может быть компетентней всего своего подразделения. Я изобрёл своё универсальное мягкое кресло в свободное от сна и еды время.
– Вы называете его универсальным мягким креслом; умоляю, опишите его.
– Моё универсальное мягкое кресло-стул – целиком соединённое, вращающееся и плавающее, сплошь упругое, эластичное и послушное самому воздушному прикосновению, изменяемое положение спинки, сиденье, подножки и подлокотники, для самого беспокойного тела, наиболее измученного тела, ну, я почти добавлю, что и сильно измученная совесть, так или иначе, должна где-нибудь найти отдушину. Полагая, что я должен предложить такой стул страдающему человечеству повсюду, я собрал свои скромные средства и отправился с ним на Всемирную выставку.
