Читать онлайн Лиана Хейвен - Маскарад. Рождественская история

Прошло два дня с момента таинственного и волнующего маскарада, но воспоминания о той ночи всё ещё не отпускали Амелию. В их вихре был замешан трепет предвкушения, загадочность масок и таинственная аура уединённого замка. Всё это теперь казалось почти сном, но сон был настолько реальным, что отголоски его вплетались в будни.

Она сидела в своей уютной мастерской, завернувшись в мягкий плед, и разглядывала недавно начатое полотно. В комнате пахло красками, свежесваренным кофе и зимним воздухом, проникающим в комнату через приоткрытое окно. Из колонок тихо лилась мелодия классического джаза, не отвлекая от мыслей, но становясь их волшебным фоном. Подойдя к мольберту, Амелия задумчиво провела кистью по полотну, добавляя лёгкие мазки, которые напоминали снежные вихри.

Краски отражали её настроение: глубокий синий, мерцающий серебром, насыщенный рубиновый и мягкий янтарный, как свет свечей. Новогодняя ночь стала вдохновением для новой серии картин. На одном полотне проявлялся танцующий силуэт в полумраке, на другом – загадочный силуэт мужчины в белой рубашке, который, казалось, смотрел прямо на зрителя.

Амелия отложила кисть и потянулась, ощущая приятную усталость в теле. На полу рядом с мольбертом лежали тюбики с краской, холсты в разнообразных стадиях завершённости и кружка с давно остывшим кофе. Она посмотрела на это творческое беспорядочное великолепие и улыбнулась. Работа захватила её целиком, но так приятно было потеряться в этом мире, где её окружали только цвета и фантазии.

В комнате царила уютная домашняя атмосфера. Мягкий свет настольной лампы обволакивал помещение, создавая теплую полутень. На окнах мерцали сосульки, а за стеклом всё лежал белоснежный покров снега, который отражал свет фонарей, делая пейзаж за окном мягким и волшебным. На полу у стены стояла ёлка, украшенная разноцветными игрушками и гирляндами. Гирлянда мигала, напоминая о празднике, который совсем недавно так стремительно ворвался её жизнь.

Она налила из термоса новую кружку кофе, подошла к окну и облокотилась на подоконник, вдыхая аромат напитка. Лёгкий пар кружился над тёмной поверхностью. Со второго мансардного этажа Амелия смотрела на вечерний город за окном: всё было так знакомо и просто: машины, аккуратные дорожки, по которым время от времени пробегали поздние прохожие, слабое свечение окон соседних домов.

Но её мысли то и дело ускользали в замок, к теплым каминам, к элегантным интерьерам, к братьям Вельго. Герман, как ни странно, оставался в её памяти особенно ярким образом. Тон его голоса, властный и одновременно мягкий, как бархат, заставлял её сердце биться чуть быстрее. Она провела рукой по щеке, пытаясь избавиться от этого ощущения.

"Как они там, интересно?" – мелькнуло у неё в голове. Амелия вздохнула и вернулась к мольберту. Не то чтобы она ожидала, что кто-то из них свяжется с ней, но… В глубине души оставалась едва заметная искра надежды. Всё-таки их встреча была словно вырвана из книги или фильма: насыщенная, загадочная, незавершённая.

Она вновь взяла кисть. Пальцы почти автоматически смешивали краски на палитре. На этот раз цветами стали дымчатый серый и холодный голубой. Она задумала написать что-то большое – пейзаж заснеженного леса, окружённого тенями. На переднем плане должен был быть человек в тёплой одежде, идущий по заснеженной тропе. Она ещё не знала, каким будет этот человек, но уже видела, как в дальних тенях мелькает что-то похожее на волка.

В комнате становилось темнее, вечер стелился по дому. Лампа уже не справлялась, и Амелия щёлкнула выключателем, добавляя больше света. Ощущение того, что она дома, тепло, уютно и ничто не нарушает её покоя, охватывало её всё сильнее. Работа увлекала настолько, что она почти не заметила, как часы уже пробили девять вечера.

Она на мгновение остановилась, осмотрела холст, поставила кисть в банку с водой и подошла к проигрывателю, чтобы поставить новую пластинку. На мгновение комнату наполнила тишина, и в этот момент Амелия подумала, что не всё так просто останется в прошлом. Ведь с такими людьми, как братья Вельго, случайности не бывают совсем уж случайными.

Поздний вечер застал Амелию за работой. Она настолько увлеклась, что потеряла счёт времени. В комнате царил привычный творческий хаос: на полу лежали тюбики с краской, кисти в банке с мутной водой напоминали букеты разноцветных цветов, а сам холст, на котором проступали загадочные фигуры и снежный пейзаж, казалось, дышал жизнью. Амелия потянулась за очередной кистью, когда раздался резкий звук дверного звонка.

Она вздрогнула, словно её застали врасплох в момент какого-то тайного действа. Звонок прозвучал снова, требовательно и настойчиво. Девушка отложила кисть, вытерла руки о ближайшую тряпку, даже не задумываясь, насколько это бесполезно, и взглянула на свои пальцы. Остатки синей и серой краски всё ещё отчётливо виднелись на коже.

Амелия бросила взгляд на своё отражение в зеркале в коридоре, когда шла к двери. Вид её был более чем забавный: старые джинсы с потёртостями и пятнами краски, огромная рубашка, которая когда-то была белой, а теперь носила на себе следы всех её творческих порывов последних дней. Локон волос, по какому-то недоразумению, был полностью закрашен серебристой краской, а на щеке виднелась линия – словно она случайно коснулась лица кистью. "Картина маслом," – усмехнулась она, уже снимая цепочку с двери.

Она открыла дверь, и перед ней вновь стоял тот самый курьер. Высокий мужчина в строгом костюме, будто сам только что покинул званый вечер, протягивал ей белый конверт.

– Добрый вечер, – вежливо сказал он, едва сдерживая улыбку при виде её растрёпанного вида.

Амелия нахмурилась, чувствуя себя застигнутой врасплох. "Почему они всегда приходят, когда я выгляжу так, будто два дня жила на чердаке?"

– Добрый, – ответила она, вытирая руки о тряпку, которую держала, но результата это не принесло.

– Это вам, – сказал курьер, протягивая конверт.

Она приняла его, чувствуя лёгкий холод от бумаги. Конверт был очень знакомым: плотная белая бумага, никаких опознавательных знаков, ни адреса, ни имени отправителя.

– Дежавю какое-то, – задумчиво сказала она, рассматривая его.

– Возможно, – курьер улыбнулся. – Или просто у вас очень интересные друзья.

– О да, настолько интересные, что меня это уже начинает пугать, – пробормотала Амелия и прищурилась, глядя на него. – А что внутри? Не подскажете?

– Я, увы, не в курсе, – с виноватым видом развёл руками парень. – Меня просто попросили передать.

– Опять попросили, – пробормотала она и тяжело вздохнула. – Ладно, спасибо.

– Всегда пожалуйста. Удачного вечера!

– Если это письмо не принесёт очередных загадок, вечер действительно будет удачным, – пробурчала она, закрывая дверь.

Вернувшись в мастерскую, Амелия осторожно положила конверт на стол и задумчиво уставилась на него. Сердце забилось чуть быстрее, хотя причин для тревоги вроде бы не было.

"И почему мне кажется, что стоит это открыть, как в мою жизнь снова ворвётся что-то странное?" – подумала она, аккуратно вскрывая бумагу ножом для холста. Её пальцы дрогнули, когда она вытянула аккуратно сложенный листок бумаги. На нём всего пара строчек, написанных размашистым почерком:

"Амелия, искусство, как и судьба, требует новых встреч. Увидимся. Г."

Она смотрела на письмо, чувствуя, как по коже пробежал лёгкий холодок. Снова этот стиль, снова эта загадка. "Что ж, похоже, покой мне действительно только снится," – выдохнула Амелия, откладывая письмо.

Амелия решила, что разгадывать загадки судьбы можно оставить на завтра. Она аккуратно сложила записку, словно это был не просто листок бумаги, а нечто значимое, и убрала её в ящик комода, захлопнув его с лёгким щелчком. После этого, глядя на холст, поняла, что её вдохновение ещё не иссякло. Руки сами потянулись за кистями, краски, как будто по мановению волшебной палочки, вновь наполнили палитру.

Тишина окутала мастерскую. Лишь тихое потрескивание радиатора да стук кисти о стеклянный край банки с водой нарушали эту уединённую гармонию. Амелия двигалась быстро и сосредоточенно, словно боялась, что огонь внутри, горящий так ярко, вдруг угаснет. Линия за линией, мазок за мазком – и картина начинала оживать.

На полотне, казалось, танцевал свет. Пламя свечи, языки которого тянулись вверх, озаряли обнажённые силуэты. В центре композиции находилась женская фигура: тонкая, гибкая, с изящным изгибом спины, подсвеченная мягким золотистым светом. Её лицо было скрыто полуоборотом, оставляя лишь легкий намёк на загадочную улыбку. Густые, насыщенные оттенки красного и бордового переплетались с глубокими тенями, создавая впечатление движения и тайной страсти.

Мужской силуэт, скрытый в полумраке, выглядывал из-за плеча женщины, его рука осторожно касалась её шеи, оставляя ощущение лёгкости и тепла. Всё полотно дышало чувственностью: в каждом мазке ощущалась энергия, внутренний огонь, который не возможно было не почувствовать. Границы между персонажами картины и реальностью стирались – казалось, стоит протянуть руку, и можно ощутить тепло пламени или прикосновение их дыхания.

Амелия не могла оторваться от работы, пока не поставила последний мазок. Она отступила на пару шагов, вытирая краской измазанные пальцы о давно потерявшую былой вид тряпку. Взгляд скользнул по завершённой картине, и её сердце замерло на миг. Картина была прекрасна, совсем не похожа на всё, что она писала раньше. В ней было что-то интимное, почти откровенное, но в то же время невероятно завораживающее.

Пальцы сами невольно коснулись губ, словно хотели удостовериться, что то, что она ощущает, действительно существует. Картина дышала страстью. Её мазки, движения кистей будто вытекали из памяти новогодней ночи, воспоминания о которой ещё не потеряли своей остроты.

Амелия почувствовала усталость только тогда, когда часы за её спиной пробили три часа ночи. Она ещё раз оглядела полотно, погасила лампу и, с чувством глубокого удовлетворения от проделанной работы, отправилась спать. В эту ночь ей снились странные, но удивительные сны, полные мягких шёпотов и страстных прикосновений.

Ей снился маскарад, в зале играла тихая музыка, но гостей не было. Амелия подошла к роскошно украшенной и сияющей огнями елке, любуясь игрой света. Вдруг она почувствовала движение сзади, жаркий шепот Германа обжег ей шею:

– Наконец-то наш подарок соизволила прийти! Почему так долго? Мы успели соскучиться.

А ловкие пальцы уже распутывали узлы шнуровки на спине. Платье с тихим шорохом упало к ногам. Руки огладили плечи, вызывая толпы мурашек по позвоночнику. Сзади к ней прижалось горячее и полностью обнаженное мужское тело, упиравшееся в ягодицы уже готовым членом. Амелия застонала, чувствуя, как увлажняются складочки, и желая большего.

– Наша девочка тоже соскучилась, – раздался второй голос, и Роберт присоединился к брату, лаская ее грудь и перекатывая соски. Возбуждение было сильным, Амелия потерлась попкой о пах Германа и чуть откинулась назад.

– Нужно найти место поудобнее…

Сильные руки подхватили девушку, и Роберт направился к ближайшему широкому дивану. Герман сел, широко расставив ноги и поглаживая рукой огромный член. Амелию усадили сверху, к нему лицом. Она застонала от ощущения наполненности и удовольствия, начиная медленно двигаться и вызывая стоны любовника. Роберт подошел близко, его эрегированный член приглашающе покачивался возле ее лица, на крупной головке выступила капля перламутровой смазки. Девушка открыла рот и облизала головку, аккуратно заглатывая член и помогая себе рукой. Герман стал двигаться жестче, приподнимая бедра девушки и с силой насаживая на себя. Второй член долбил ее горло, выходя полностью и давая ей дышать. Она почувствовала жаркую пульсацию приближающегося оргазма, но кончить ей не дали.