- Чего смотришь? – внезапно сказал он и недовольно скривил рот. – Оделась бы хоть. Стыдоба!
8. Глава 8
Гвендолин сидела на кровати и философски взирала на растение. Еще ни разу в жизни она не чувствовала себя такой никчемной. Правильно дедушка говорил: сначала думать надо, а потом делать. А она вот не подумала! Точнее подумала, но не о том.
- Ругаешь себя? – поинтересовался кактус, покачивая колючками. – Правильно делаешь.
- Заткнись.
- Не могу. Это выше моих сил. Разумное существо не должно молчать, ибо у него есть что сказать миру.
Гвендолин мрачно осмотрела игольчатую морду и вздохнула. Избавилась от улик, называется… Что теперь делать?
- Думаешь, что делать? – понятливо спросило растение и улыбнулось.
Зеленая беззубая улыбка выглядела так впечатляюще, что автоматически разрушала надежду на благополучный исход.
- Ты еще и мысли читаешь? – обреченно спросила Гвендолин.
- Зачем? У тебя на лице все написано, даже гадать не надо, - фыркнул кактус. – Подлей водички, пить хочется.
Гвендолин взяла лейку и направилась в ванную комнату за водой. Мда, ситуация получилась до невозможности бредовая… Но ничего страшного, и не с таким справлялись. Наполнив лейку до верха, Гвенолин вернулась в спальню и с наслаждением устроила душ растению, стараясь не обращать внимания на грозные окрики: «Остановись, дурная! Зальешь же!»
Представитель фауны купаться не любил. Не оценив креативность обильного полива, он попробовал уколоться иголками, но вовремя получил по макушке.
- Сиди смирно, чудовище! – рявкнула Гвендолин, отставляя лейку в сторону. – Сам попросил водички.
- Но не столько же!
- А я полумер не признаю, особенно с неожиданно ожившими растениями. Так что помолчи и дай мне подумать.
Кактус затих, а Гвендолин вытащила из мусорной корзины бутылочку из-под зелья и, изрядно ее тряхнув, выцедила одну-единственную оставшуюся каплю. Размазав жидкость по ладони, внимательно изучила цвет и консистенцию.
- Обычное приворотное… гм… почему же подействовало так странно? – пробормотала она. – Я понимаю, если бы цветок воспылал ко мне любовью… ой, нет! Хорошо, что не воспылал!
- А уж я-то, как рад, - быстро откликнулся кактус и вновь замолчал.
Гвендолин покачала головой, понимая, что этот колючий монстр плод ее магии, а значит так просто не избавиться, хотя очень хотелось. Родовой дар сработал виртуозно! Слишком много сил и эмоций было вложено в зелье, что полностью поменяло его структуру.
Интересно, если на экзамене для подтверждения мастерства, представить говорящий кактус, комиссия придет в восторг или нет?
- Эй! Ведьма! Окно закрой. Продует меня, чихать буду, - вновь подало голос растение.
«Если и показывать комиссии, то только внушив вежливость и субординацию», - решила Гвендолин и тут же попробовала считать кактусовый мыслефон.
Но, к огромному удивлению, не смогла ничего почувствовать. Колючий субъект оказался непрошибаем.
- Что же с тобой делать?..
- Любить, холить и лелеять, - тут же ответил кактус, прикрывая глазищи иголками, как ресницами. – И не вздумай меня выкинуть! Буду орать, пока кто-нибудь не придет.
- Ты и сейчас орешь.
- Да, но не так громко, как умею.
- Откуда, интересно знать, такие умения…
- А я раньше в личных покоях господина Штробера стоял, - кактус помахал колючкой. – Вот и научился.
- Зельевара? – уточнила Гвендолин. – А он случайно никакие жидкости в тебя не выливал? Испорченные зелья, например? Отходы от ингредиентов?
