– Арни, адрес диктуй! – скомандовал Витёк, понимая, что лучше сейчас спросить всё сразу и заранее проложить маршрут. Вряд ли редакция повезёт его в санаторий еще раз. Витёк вообще сомневался, что они будут навещать Кучерявого. Он им не друг, а рабочая сила. Капиталисты, бизнесмены от литературы! Поляна расстроился…
– Понимаешь, у них тут как такового адреса нет, – прервал печальные раздумья друга Кучерявый. – Сайта у них нет, так как здесь лечатся всякие шишки, ну, олигархи, понимаешь. Им нужна анонимность, и абы кого сюда не берут. С улицы, Витёк, людей не берут, – в голосе Кучерявого послышались горделивые нотки. – В общем, едешь до станции Новопеределкино (тут Поляна порадовался за себя – помнит правильно), потом надо доехать до указателя на пансионат «Белые дачи» и свернуть налево. Далее ехать прямо, пока не уткнешься в наш элитный санаторий. Это, если на машине.
Витёк прервал речь друга:
– Арни, с другого конца Москвы, к тому же за город, скорее всего, будет дорого. Говори, как без такси.
– Слушай, а я подумал, ты большие деньги получаешь за свои романы. Там тиражи хорошие…
Опять Поляна постарался быстрее прервать Кучерявого, чтобы Агата не услышала лишнего:
– Давай, короче, как там без машины.
– На маршрутке можно от метро доехать до пансионата «Белые дачи». В пансионате спросить, как дойти до элитного санатория «Заоблачные дали». Идти около километра, не больше. Формально адрес санатория совпадает с адресом пансионата. От указателя идти не советовали – лучше не просить там высаживать. Дорога петляет и пешком добираться гораздо дольше. А от пансионата покажут.
Витёк все инструкции законспектировал на полях лежавшей на подоконнике «Писательской газеты». Так как места категорически не хватало (изначально Витёк думал, ему надо будет записать адрес и название санатория, но оказалось, всё куда витиеватее), Поляна залез в стихотворение собственного сочинения (газета была открыта именно на этой странице – Витёк периодически перечитывал свою подборку) и вписывал информацию между катренами. Агата и так и эдак крутила головой, пытаясь следить за появлявшимися на газете каракулями коллеги по перу. Разобрав название «Заоблачные дали», она забила его в поисковик, но, как и предсказывал Кучерявый, таковой санаторий – ни элитный, ни обычный – не нашелся. Потом она набила «Белые дачи» и тут же выскочила ссылка на сайт. На карте рядом с пансионатом, действительно, обозначили большое здание, но никаких подписей, которые бы указывали на то, что в нем расположено, не наблюдалось.
– Прикинь, наш Арни – олигарх под прикрытием! – закончив говорить с Кучерявым, с ухмылкой произнес Поляна. – «Туда, Витёк, с улицы не берут», – передразнил он друга, – «наш элитный санаторий», видишь ли. Понимаешь, Глаш…
– Я Агата, – привычно поправила Агафонова.
– Понимаешь, Агата, как людей портят деньги и слава! То есть, ни того ни другого пока нет, но человек уже испортился! Более того, ты не поверишь, но мне показалось, что Арни нетрезв!
– Его же там от этого лечат? – спросила на всякий случай Агата, к вечеру не очень уверенная в своих воспоминаниях о предмете разговора.
– Должны лечить, должны! Но лечат ли? Короче, наш Арни подписывает договор на роман за кругленький гонорарец, его везут в элитный санаторий писать эту нетленку на всём готовеньком, а он еще, сволочь, пьёт!
Зависть – чувство плохое, тем не менее, Поляна никак не мог отделаться от ощущения, что начинает другу завидовать. Вот он, Виктор Поляна, пашет на ниве высокого искусства, и тайком пишет ромфант, чтобы заработать на хлеб насущный. Да, Арни прав, заработок выходит неплохой, так и сколько душевных сил тратится!
