– Стены тоже имеют уши, – не сдавался собеседник, – а вы скоро будете знаменитостью, и поклонники будут лезть к вам из всех щелей. Пардон, мадам!
– Приму к сведению, – кивнула Маргарета, разглядывая мужчину, который направлялся к их столику. Его мужественное лицо с кайзеровскими усиками улыбалось, а глаза перебегали с ее лица на лицо ее спутника и обратно.
Гиме обернулся и тоже расцвел в улыбке, приподняв руку в приветствии.
– Альфред! Рад тебя видеть! Дорогая Ма… Мата Хари, позвольте представить вам господина Киперта – богатого землевладельца и мужа очаровательной жены. Альфред, это наша новая звезда, Мата Хари. Ты, наверно, уже читал о ее выступлении в газетах.
Смеющиеся глаза мужчины остановились на ее лице, внимательно изучая каждую черточку.
– Вы очаровательны, мадам. Разумеется, я слышал о вашем феерическом выступлении и, как всякий мужчина, мечтал лично познакомиться с прелестной танцовщицей из далекой Индии. Вы еще красивее, чем я себе представлял …
– Альфред, имей совесть, дама пришла со мной, – постучал пальцем по столу Гиме. – Это не честно! Я ничего не могу противопоставить твоему обаянию.
– С печалью умолкаю, – картинно вздохнул Киперт. – Мое благородство меня погубит. Хотя, боюсь, что раньше меня замучает душка Аполлинер. Я уже давно обещал пообедать с ним в ресторане на Эйфелевой башне, и, боюсь, что всю трапезу он будет опять возмущаться ее видом. Будь его воля, он бы, не задумываясь, разобрал ее на металлолом. Если бы я был французом, то с удовольствием составил бы ему компанию в этом благородном начинании. Эта неуклюжая махина уже пятнадцать лет портит облик города и, похоже, будет стоять здесь вечно. Хотя, возможно, в ней что-то есть…
– Возможно, тебя больше привлекает не сама башня, а опыты генерала Феррье с беспроволочным телеграфом? Видите ли, мадам, наш очаровательный собеседник не только богач, но еще и представитель немецкой армии, из-за которой наша бедная страна лишилась Эльзаса и Лотарингии. Впрочем, обструкция Альберту не грозит, даже если он по примеру Герострата спалит эйфелевское творение. Когда он в форме, то ни одна женщина не может устоять перед его чарами.
При упоминании об армии Маргарета вздрогнула, как полковая лошадь при звуке горна. Кинув на собеседника быстрый оценивающий взгляд, она томно поинтересовалась, лениво ковыряя ложечкой мороженое.
– И зачем же вы идете в тот ресторан, если один вид башни оскорбляет ваши чувства?
– Отвечу словами Мопассана, которому задали аналогичный вопрос. Знаете, что он ответил? «Это единственное место в Париже, откуда ее не видно» … Но я злоупотребил вашим вниманием. Пойду разыскивать Гийома. Одна надежда, что он в последний момент передумает, и мы отправимся куда-нибудь в более приличное место. Хотя, должен признать, в этой перевернутой корзине для бумаг неплохо готовят… Счастливо оставаться! Мадам, рад был познакомиться с вами.
Он взял ее руку и поднес к губам, затем легко поднялся и пошел, непринужденно лавируя между столиками.
– Странный человек, – кивнул ему в спину Гиме. – Немец, а говорит по-французски лучше некоторых парижан. Впрочем, в нашем «Вавилоне-на-Сене» кого только нет: итальянцы, немцы, русские, англичане…
– … и одна индийская танцовщица, – закончила его фразу Маргарета.
– И одна очаровательная индийская танцовщица, – согласно кивнул мужчина, чуть улыбнувшись. – Надеюсь, эта прелестница сделает скидку на мой почтенный возраст и не обидится, если я перейду на «ты» ?.. Итак, как ты смотришь на то, чтобы съездить со мной на скачки? В Лоншане ты сможешь познакомиться с теми немногими мужскими особями, которые еще не успели пасть к точеным ножкам Мата Хари. На скачках собирается весь цвет Парижа. Уверен, ты скоро станешь его украшением…
