– Это Бездомная, – продолжил Арди. – Её суть извращена. Она больше не радостный дух весны, а злобное создание. Вместо того, чтобы приветствовать жизнь, она привечает смерть. Боль. Разрушение. Она призывает обстоятельства, которые складываются таким образом, чтобы люди страдали. А она питается их болью.
Милар выпрямился, оторвался от стены, служившей ему опорой.
– Нельзя призвать обстоятельства, господин маг, – капитан похлопал напарника по плечу. – Люди сами строят свою жизнь. А если там какой-то дух… ты, вроде, рассказывал, что волчица учила тебя, как прогонять Бездомных Фае.
– Бездомных – да.
– Значит, дело плевое, – обрадовался капитан.
Арди промолчал.
Пнев нахмурился.
– Плевое, ведь, да?
Ардан сжал подоконник сильнее. Сердце билось так быстро, что почти заглушало грохот весеннего грома, царственно шествовавшего по крышам Метрополии.
– У одной Плакальщицы, даже могущественной, не хватило бы сил, чтобы сотворить все то, о чем нам рассказали. И, уж тем более, не хватило бы, чтобы окутать своей силой тридцать этажей.
– Почему? Фае, в сказках, весьма сильные твари. Или их там несколько?
Арди пропустил колкое “твари” мимо ушей.
– Железо. В небоскребе тонны железа и стали. Так что Фае здесь, как и во всей Метрополии, весьма ограничены в силах, – перед глазами Арди всплыла сцена в кафе-мороженном. – И если они и появятся в городе, то лишь на пару минут, не более того. Затем не выдержат. А она живет тут уже больше года.
– Получается, что…
– Эта Бездомная уже перешла черту.
Милар шумно сглотнул. Арди его прекрасно понимал.
– Ты уже рассказывал, господин маг, про Бездомных фае, которые перешли черту, – Милар повернулся к лестнице и посмотрел наверх. – Получается, там… демон?
Ардан немного дергано кивнул. Там, в замке, на крыше небоскреба Нового Города, жил демон. Самый настоящий. Такой же, как тварь, едва было не уничтожившая прошлым летом целый поезд. И уничтожила бы, если бы не Март и не его артефакт.
– А у нас есть что-то против демона?
– Оптимизм, – не очень уверенно предложил Арди.
– Смешно, напарник. Но меня радует сам факт того, что юмор тебе не чужд.
– Я не шутил, – возразил Арди. – Позитивные мысли на некоторое время сберегут нас от влияния Плакальщицы. Тем более она, скорее всего, не очень сильна, иначе бы не стала сидеть взаперти.
– Обнадеживает, – Милар расстегнул клепки на кобуре и развязал тесемки над эфесом сабли. – Её застрелить или порезать можно?
– Она уже год здесь живет, так что обзавелась телесной оболочкой. Если разрушим – она вернется туда, откуда пришла.
– Вернется… Вечные Ангелы! Да откуда она вообще здесь взялась?
– Понятия не имею, Милар. Такое не может произойти спонтанно.
Напарники переглянулись и хором произнесли.
– Пауки.
Милар цокнул и, пошарив рукой под сорочкой и нательным бельем, вытащил на свет священный символ Светлоликого. Серебренный треугольник засверкал в свете Лей-ламп.
– Отличный, видимо, будет вечерок, напарник. Демон… Проклятье, год назад я охотился на террористов и прочих ублюдков и полагал, что это самое жуткое, что может со мной произойти. Но вот меньше полугода в твоем, господин маг, обществе и я ввязываюсь в очередную детскую страшилку.
Они помолчали какое-то время.
– Надо было, все же, сразу брать с собой Аверского, – и, недолго думая, Милар нажал на один из своих многочисленных медальонов.
– Он не приедет.
– С чего ты взял?
Арди, вместо ответа, указал на небо, где сверкали молнии. Милар какое-то время всматривался, пока, наконец, не выдержал.
