Матрёшка. Перезагрузка - страница 11

Люди несчастны, одиноки, они притворяются, что счастливы, но никогда не поборют свои страхи и свою нелюбовь к себе.

Антон

Уже стемнело. Тетя Галя устало бредёт, держится за меня, чтобы не поскользнуться. Вдруг остановилась: «Чуешь?» Она дурашливо раскинула руки и вдохнула: «Весной пахнет, так здорово!» Тётка у меня слегка «улетевшая» и может сказануть что-то или сделать невпопад, но так-то она ничего. Я скорей тяну за рукав, может, никто не заметит, а то со стороны кажется, что я с девушкой иду. Тетя Галя ещё не старая, ей двадцать пять, и сзади похожа на молодую. Только что веселила детей, прыгала и хохотала, а теперь устало бредёт. Такой вот «праздник». Хорошо бы, парни из двора всё-таки не увидели. Хотя, так устал под вечер, что мне всё равно. Тяжёлую сумку с реквизитом пришлось тащить домой, в выходные снова работать, в другом месте. Сегодня было два праздника подряд, а мамка ещё заставит уроки делать: «Конец учебного года! О чём ты думаешь!» – захнычет опять.

Стоят. Тёмная кучка посреди двора, под детским грибком.

– Глянь-ка! Суслик с тёлкой гребёт!

– Да он мужик, оказывается!

– А матрёшка-то ничё.

– Да только старовата, а, Легыч? Оулд секси бич!

И ржут. Это любимый прикол Легыча. Тёлок он делит на две категории: «Секси бич» и «Оулд секси бич». Молодая и старая. Третьего не дано, все остальные – стрёмные лохушки.

Я инстинктивно дёрнулся, Галя только повыше задрала голову:

– Не обращай внимания. Это же, вроде, комплимент, как я понимаю, – она ещё и смеётся, – Пусть проорутся. – Специально чмокнула меня в щёку и пошла, она дальше живёт.

Галя подумала, что я хочу ответить или заступиться. Нет, мне стыдно, но я хочу одного – сбежать. Уже дома понимаю, что сегодня повезло: Легыч с компанией хоть и засекли меня, и у них теперь есть повод поиздеваться в следующий раз, зато не вытрясли заработанные сотни. Они же трусы. Такие же, как и я.

– Антошенька, это ты? Что так поздно? Я же волнуюсь! – ну вот, выкатилась в старом халате, смотрит испуганно, как мышонок.

И почему мамка не такая веселая, как тетка, хотя они родные сестры? Сплошной пессимизм, вечно ноет, что нет денег. А сама сидит дома, смотрит телек и ревёт вечерами над своей судьбой. А чего реветь?

Почему люди так любят быть несчастными. Так радуются прямо, когда всё плохо. Можно подумать, что такая житуха им прёт, потому что могут себе сказать: «Что ж теперь поделаешь, не мы такие, жизнь такая».

Блин, как всё достало.

Саша

У школы, внимательно вглядываясь в проходящих учеников, стоял Легыч. Малыши и старшеклассники по одному и группами расходились в разные стороны. Кто-то болтал у крыльца, не в силах расстаться. Парни помладше носились за девчонками, те с довольным визгом отбегали. Девочки постарше поправляли волосы, зябко поводили плечами, всё-таки ранняя весна.

Саша заметил дружка издалека, удивился: «Что он тут делает?» Руки в карманах, привычная ухмылочка. Рядом машина, «десятка». «А, значит, уговорил отца тачку отдать. Прикольно, покатаемся».

Саша совсем немного слышал о семье Легыча, тот не рассказывал. Вроде, его отец сидел, а, вроде, уже вышел. Саша точно не знал, не интересовался. Это пусть девчонки всё друг у друга выведывают, раз им интересно. А мужские разговоры – они по делу, без лишних деталей.

Легыч приветственно кивнул, пожали руки. Саша хотел пройти мимо – мало ли, какие дела. Но Легыч, кажется, ждал именно его.