Матушка-река - страница 2

Не отыщешь женщин, на подвиг простой способных, —

Любящих, нежных, работоспособных.

Пусть немцы делают свои дела,

а русские женщины пусть рожают,

Они ж никому при этом не угрожают.

Они несут белоснежное полотенце,

Чтоб завернуть в него радостного младенца.

В этом смысл России – чтоб колосилась

Рожь и чтобы жизнь носилась

В колесе вселенском и чтобы дети

Знали, что они не одни на свете.

«Земля никогда не родит мертвяка…»

Земля никогда не родит мертвяка,

Но схватки близки родовые.

Идут, как волы голубые, века —

Ужасны рога их кривые.

Любуйся их поступью грозной, пока

Не встретился с чудом впервые.

Колючее время стыдливей ерша,

Полжизни осталось на роздых.

Густеет, как масло, пространство круша,

Беременный смутою воздух.

И ночь надвигается, тьмою шурша,

И небо в крестах, а не в звездах.

И снова бредут на закланье волхвы,

Звенят незаконные речи.

Во рту привкус крови и привкус халвы,

И слышится голос картечи

Разгневанной, и не сносить головы

Опять Иоанну Предтече.

Давно равнодушный к скрижалям конвой

Не видел такого улова.

Грохочут осины надменной листвой,

Не ведая умысла злого.

И внятным становится замысел Твой,

И зрячим становится Слово.

«Квас ледяной, но никуда не деться…»

Квас ледяной, но никуда не деться

От страшной, словно Библия, жары.

И зноя тяжеленные шары

Нам предлагают до трусов раздеться

И так идти по городу. Народ

Уже привык к такому променаду.

Не выпить ли еще нам лимонаду?

Нет, квасу, квасу! Нет, наоборот!

Поругивая солнце сгоряча,

Которое обласкано веками,

Бредем к реке державной. Под ногами

Похрустывает нежно саранча.

Откуда ее столько? Эта рать,

Как татарва, опять на крылья села.

Ну, правильно, хлеб в поле она съела,

Теперь явилась в город нас сожрать.

Ну, прямо казнь египетская! Мы

Спешим к реке, вопрос в пространство бросив:

Кто нас спасет – пожалуй, лишь Иосиф —

От саранчи, которой тьмы и тьмы,

От зноя – он тяжел, как никогда,

В поту и продавцы, и брадобреи.

Нырнуть бы, что ли, в Волгу поскорее,

Но в Волге тоже горяча вода.

«Трава зеленая, а небо синее…»

Трава зеленая, а небо синее,

Почти как шкура у льва.

Душа в печали, а сердце в инее,

Как моя голова.

Не плачь, не надо, моя хорошая, —

В мире мало огня:

Никогда, родная, тебя не брошу я,

Если ты не бросишь меня.

С Марка Шагала краски не спросятся,

Как с Шекспира судьба Макбет.

Всюду какая-то разноголосица,

Всюду скверный обед.

Не желай ничего жениху окаянному —

Ни хлеба и ни вина.

Что ему трезвому, что ему пьяному —

У Диогена бочка одна.

В плену центонов не надо мучиться,

Там одно – что душа, что плоть, —

Гамлет и тот однажды научится

Крысу шпагою заколоть.

А Россия красна лишь диким величием,

Птичьим шелестом, ловлей блох

Да медвежьим косноязычием,

Что послал нам славянский бог.

«То ли климат излишне сух…»

То ли климат излишне сух,

То ли сук рубить недосуг —

Вот и пьешь свой вишневый сок,

Ожидая выстрел в висок.

То ль идем не по той стерне,

То ли плачем не в той стране —

Пусть звенит в тумане струна,

Полно кукситься, старина!

Будет год, а может быть, век —

Станет зверем вновь человек,

И дракон о трех головах

Уравняется с ним в правах.

Два стихотворения

Памяти отца,
Евгения Ивановича

Лето, деревня. Отпуск идет к концу.

Прихожу с женою и Ксюшей к отцу.

Подкрашиваю оградку, сорную рву траву,

Разгоняю ворон, галдящих шумно во рву.

А Ксюха глядит на фотографию и шумно визжит:

– Мама, а почему тут Сережа лежит?!

Хороша теперь жизнь в саду,

Яблоки там висят,

Назад Вперед

Матушка-река - страница 2

Похожие книги