MCM - страница 35

– Кто-то снимал лёгкую пенку…

– Ага-а. Погоди, откуда у тебя такое сравнение?

– Мы же на одной волне, дорогая.

– Во всяком случае, он не жадничал. Брал отовсюду понемногу, докуда мог дотянуться. Такое, что, если не трогать, штабные флю-мируа и не отразят. Прошлоночный случай я, таким образом, называю включением в сеть, подпиткой чего-то другого.

– Тоже не очень радует, поскольку означает наличие развёрнутого во времени плана. Но пока не о том. Ты говоришь, что всплеск центробежен и был подпиткой. Но мы на флюграмме не видели, хм, «соломинки», которая бы и вытягивала пенку, прихлюпывая.

– Вот потому и не увидели, что «прихлюпывая». Говорю же: он не жадничал, впускал и пустопорожнее; что затянулось, то затянулось. А отводил, на то похоже, не одним каналом – рассредоточивал между несколькими. Но куда-то же они всё равно должны вести. И это третий пункт, который пока что останется без ответа: куда?

– Потому что в целом сопряжён с вопросом «как». Мы видим не то, что нужно увидеть. Здесь, пожалуй, и моя вина: я слишком близко встала к полотну.

– И даже протёрла его носом. Что, если рассмотреть совокупность вопросов под другим углом? Пойти не за тем, что находится в нашей компетенции – так мы обречены бродить впотьмах, – но за теми, кто может проявить интерес к тому, что находится в нашей компетенции.

– В доме, который построил Джек. Твоя любимая конструкция на сегодня, да? Ай!

– Ай!

– Ну, хватит! Стало быть, пойдём в обход. Думаешь, кто-то из миноров и этантов может и вправду что-то знать? Стал бы такой интриган связываться с ними?

– Действо не обошлось без приготовлений, а то и поиска кредиторов, если в основе лежит расчёт.

– А «развёрнутый во времени план» этого требует, должна я согласиться.

– Где-то да остался след. Если он и не связывался и не консультировался, то они всё равно могли что-то почувствовать или подслушать-подсмотреть.

– Ой ли? Ты сейчас точно говоришь об этантах?

– Ну, ты поняла, я про первых, про обычных. Благо что они любят сбиваться в компанейки и побузить об утраченном и не давшемся. И кто их будет слушать?

– Никто, кроме подобных и таких же маргиналов не из круга. А ты знаешь: непременно найдётся богатенький последний представитель рода, готовый в поисках субстратов, утончённых, как его траченые наследственным сифилисом извилины и нервная система, профинансировать подобную бредятину.

– И всё непременно ради какой-нибудь утопии.

– Правильно, а где утопии зарождаются лучше всего?

– На дне бутылки. Утопать дальше некуда.

– И в творческой среде. На их пересечении.

– Не-ет, – хмыкнула Сёриз, – только не этот дурацкий холм. Ну, пожалуйста! Уверена, что не где-нибудь на юге или на востоке? Отчего не в Латинском квартале?

– Можно и там. Уж не знаю, отчего это ты подумала, что я строго про разврат Монмартра? Ай!

– Ай!

– Тем более что юг у нас действительно есть: Монпарнас куда лучше подходит для подготовки к подобным проектам. Но, возвращаясь к Холму и Латинскому кварталу, скажу, что разговорить там кого-то – значит, пококетничать, а потом надеяться на то, что он возьмёт и проболтается в пылу страсти или пьяном безволии. Меня эта перспектива не очень радует. Более того, наш потенциальный подозреваемый или его покровитель наверняка уже вылетели из Сорбонны либо же никогда там не учились. Без знания, каким арсеналом пользуется наш любитель авеню де Сюфран, сложно предположить, какой направленности образование он получал и к чему тяготел. Также слегка бесполезно у местных щуплецов спрашивать: «А у вас тут радикалы не пробегали?»