Меч и ятаган - страница 74

Мария была просто одержима этой идеей, но не могла объяснить, почему для нее это так важно. Даже мужчина, умеющий читать, мало где мог применить свои умения, хотя ее отец, вдруг поняла она, мог бы стать исключением, если бы захотел. У него был талант к работе с камнем, но ему не суждено было стать кем-то поважнее обычного каменщика, потому что он не умел читать план. Он был не глуп, просто не хотел пытаться. Когда Лука смотрел на листы, которые исписывали инженеры, его глаза округлялись от страха, как будто в словах содержалась какая-то жуткая тайна. Поэтому выходцы с Родоса и греки, умевшие читать, всегда руководили строительными работами, а такие, как Лука Борг, были у них в услужении или выполняли простую работу, например возводили обычные стены, для которых план был не нужен.

Однако если мужчине чтение могло в чем-то помочь, то женщине – нет, по крайней мере не на острове Мальта. И все равно Мария не могла оставить эту идею. Закрыв глаза, она тут же видела таинственные письмена в итальянской книге. Раз она научилась считать до ста – а она и правда научилась! – то почему бы ей и не научиться читать?

Наконец она решила спросить у отца Сальваго. Мария догнала его после службы, когда он уже направлялся в свой домик за церковью, и пошла рядом. Они обменялись любезностями, и наконец святой отец понял, что она чего-то от него хочет.

– Я могу тебе чем-нибудь помочь, Мария? С твоими родителями все в порядке?

– Я… да, благодарю, дон Сальваго, у них все хорошо… Мне нужна ваша помощь, вот! – выпалила она. – Научите меня читать!

– Читать?! – изумленно переспросил священник, поначалу решив, что ослышался.

– Да, читать! – храбро улыбнулась она и кивнула.

Сальваго молчал, ожидая, что Мария скажет, что это все шутка. Но она смотрела на него с искренней надеждой.

– Ты серьезно?

– Да, святой отец! Пожалуйста, научите меня!

– Ты глупа и дерзка! – презрительно произнес священник и зашагал дальше. – Я не учитель, Мария, а священник. Ступай домой! – бросил он через плечо.

По дороге из церкви Святой Агаты Мария проходила мимо обержа Франции, общежития, где жили многие франкоязычные рыцари. Она заглянула в окно и увидела длинные полки, на которых стояли ряды томов в кожаных переплетах. Раньше она не обращала на них внимания, но сейчас они вдруг показались ей кораблями, покидающими Великую гавань и уносящими ее неведомо куда, в те страны, где девочкам не запрещено мечтать.

Наверное, именно поэтому она и хотела научиться читать – потому что ей это было запрещено. Она и сама толком не понимала, почему это так важно, – просто знала, что это так.

Каждое утро Нико вставал до зари и ложился спать в ночи. Он уже привык проводить бóльшую часть времени на верфях с Леонардусом. Каждое утро он проводил час-другой с Амирой, которая учила его искусству ведения хозяйства и обычаям этого дома. Самой большой пыткой для него оказалось то, что раз в две недели ему нужно было мыться. Он пытался протестовать, но тщетно. Раз в две недели купание для прислуги было обязательным.

Нико научился менять постельное белье и стирать одежду.

– Разве женщины не лучше подходят для такой работы, госпожа? – спросил он у Амиры, пока тер щеткой халат.

– Хозяин никогда не путешествует в компании женщин, – ответила она. – Ты должен научиться удовлетворять все его потребности.

Его научили выбирать специи на рынке, оценивать жирность и свежесть цыплят, а также качество сторакса, используемого для приготовления духов, которые Фарук дарил своим женам. Нико научился солить рыбу и считать деньги. Амира отправляла его к сказочнику на базар, а потом он пересказывал ей услышанные там сказки. Она жадно слушала его и уверяла, что хозяину очень нравятся такие развлечения и он будет доволен. Нико подавал ей закуски и прохладительные напитки и старался не показывать виду, что его очень беспокоит растущий интерес госпожи к его скромной персоне. Она научила Нико кормить ее пальцами, сказав, что то же самое ему предстоит делать для хозяина. Он расчесывал ей волосы венецианской щеткой, украшенной драгоценными камнями. Иногда она переодевалась прямо при нем, не заботясь о том, чтобы полностью скрыться за ширмой из персидского шелка. Он видел ее обнаженную спину, когда она снимала халат и надевала платье для молитв. Амира будто бы не замечала его присутствия, но он отворачивался, чтобы не смущать ее. Других жен он видел только за ужином. Однажды он вдруг понял, что, пока находится в покоях Амиры, другим вход туда воспрещен, потому что в дверях стоит грозный Аббас. Уходя, Нико всегда замечал, что где-то неподалеку с мрачным выражением лица крутится Мехмед.