В поединке сошлись два крепких воина. Габариты, что в высоту, что в ширину, одинаковые. У каждого – по сабле и щиту. Несмотря на внушительный вес, передвигались ребята легко и невесомо, словно боксёры на ринге, внимательно следя за малейшим движением противника. По одежде можно было определить, что один воин болгарский, а второй – русс. Болгарин начал первым. Резко ткнул саблей в направлении лица соперника, одновременно покатился ему под ноги, пытаясь подсечь. Но тот, отбив обманный удар щитом, высоко подпрыгнул и в прыжке рубанул подкатившееся под ноги тело. Однако его сабля, выбивая щепу, прошлась по подставленному щиту болгарина. Добрая треть щита отлетела в сторону. Болгарин снова был на ногах. Противники, обмениваясь молниеносными ударами, сошлись почти вплотную. Уследить за их движениями было невозможно. Когда они отскочили друг от друга, от щитов в их руках остались лишь умбоны.
–
Красиво рубятся, – кивнул на воинов Павел.
–
Выматывают друг друга, – наклонился к нему Аспарух. – Владеют саблями на равных. Тот, кто вперёд устанет – тот и проиграет.
–
Так они и до вечера могут скакать. Лбы-то здоровые. Признаков усталости не наблюдается.
–
Бывало и такое. Однажды, вот так же на тризне, бились двое день и ночь, ни в чём не уступая друг другу. А когда мой отец приказал остановить поединок, то оба упали бездыханными.
–
Когда воин упрям и настойчив – это хорошо. Но мне думается, что такие состязания следует как-то ограничивать по времени. Думаю, двух часов будет вполне достаточно, чтобы сильному показать свою силу, а слабому – слабость, – высказал свою мысль Павел.
–
В твоих словах есть зерно разума. Хорошие воины должны гибнуть на поле боя, а не от собственной гордыни. Тогда им будет слава и место за столом с Богами.
–
Ну, вот давай так и решим. Это при обучении пусть звенят железом сутками напролёт. А сегодня у нас праздник – зрелище.
Между тем воинам бросили по второй сабле и рубка пошла веселее. Шансов ошибиться у поединщиков стало больше. Биться в обе руки куда сложнее. И внимания требуется больше. Русс ткнул остриём одной сабли, целя в глаз противника. Но тот отвёл угрозу и принял клинок на свою саблю, да так, что от схлестнувшихся лезвий полетели искры. И тут же уже русс поймал на вторую саблю клинок болгарина, который стремительно рванул к его груди. Клинки так же сцепились огнивами. Менее секунды они мерялись силами стоя со скрещёнными клинками. И тут русс с места, как бы падая на спину, нанёс мощный удар обеими ногами под вздох болгарину. Оба воина повалились на спины. Болгарин ещё приходил в себя от неожиданной выходки русса, а тот уже стоял рядом. Оба клинка маячили в миллиметре от горла.
Толпа восторженно взревела. Хороший поединок всегда радует сердце воина. Павел по одежде воина определил, что тот был из его гвардейских спецназовцев.
«Хоть чему-то понемногу учатся», – с лёгким недовольством подумал он. На тренировках он постоянно вдалбливал в эти лохматые головы, что схватку затягивать нельзя. Один, ну два удара, и противник должен быть повержен. Иначе он поймёт твою тактику и сражаться будет труднее. Да и помощь может подоспеть. И сила зря тратится.
–
Может и нам размяться немного. Саблями позвенеть, – хитро взглянул на него Аспарух.
–
Только не здесь, а где-нибудь в укромном месте. Не пристало королям перед воинами силами меряться, – отшутился Павел. На самом деле ему просто не хотелось ставить хана в неудобное положение перед его воинами. Как он воспримет поражение?
