– Понимаю твоего конунга, ибо сам живу по законам чести, и поэтому не могу я принуждать силой покинуть мой род дочь брата моего. Он голову сложил за жизнь болгарского народа. Она единственная наследница его прав, и желает, чтобы сын её стал защитой и опорой рода.
– Присаживайся к нам, и разопьём мы дружинную чашу. Не должно между нами быть недомолвок и неверия. Иначе все пропадём, – пригласил его Павел, дивясь своей заковыристой речи.
Девушки тут же поднесли хану полную чашу.
– Много надежд возлагал я на этот брак. Но Боги рассудили по-своему. Давайте выпьем за то, чтобы между нами не осталось и тени непонимания, как не останется и капель мёда в этих чашах.
– До дна, – поддержал хана Павел.
Мир между Драгмиром и Аспарухом был восстановлен. А что? Хан внятно и понятно разъяснил, что он не хозяин над своей племянницей. Она сама, оказывается, глава рода. И вольна принимать решения самостоятельно.
Действительно, – подумал Павел, – если бы Гульна ушла с руссами, то с ней бы ушёл и весь род её отца. Это ещё более ослабило силы болгар. Всё правильно сделал Аспарух. А что это дело его рук, сомнений не было.
Между тем прибыл Саттабай. В юрте стало тесно от серебряных подносов, уставленных разнообразными блюдами. Болгарские девушки расставляли кушанья и отходили в сторонку.
– Гуляем, – сделал вывод Грут, оглядевшись вокруг.
«В своём репертуаре», – усмехнулся Павел.
Пока все занимались поглощением пищи, между ханом и Павлом происходил серьёзный разговор.
– Ну что, брат, пора трогаться в путь?
– Я тоже об этом думаю. На этот раз дорога не должна быть столь опасной. Поблизости нет крупных орд хазар.
– Через два перехода мы войдём в земли славян. Это роды уличей, а затем и тиверцев.
– Думаешь, что славяне нам будут препятствовать?
– Нет, я так не думаю. Славяне мирный народ. У них нет своего войска. Правят там старейшины. Но расслабляться не стоит. На время войны они выбирают военного вождя – конунга, а каждый член рода становится воином. И воином неплохим. Людей в их родах достаточно. В то время, пока мы воюем и теряем людей, они мирно трудятся и рожают воинов.
– Хорошая политика.
– Да это даже и не политика. Просто они такие есть, – с лёгким пренебрежением выразил своё мнение хан.
– Славяне себя ещё покажут. Не век же они будут отсиживаться в дремучих лесах, – заступился за своих предков капитан.
– Вот я и хочу отыскать удобные славянские земли и, заключив с ними союз, поселить там свой народ.
– Задумка неплохая. Полагаю, знаешь куда идти?
– Отец перед смертью сказал мне, где следует искать. Не послушал, решил идти своим путём. Сейчас жалею.
– Ну что ж, хан, я помогу твоему народу осесть на влекущих тебя землях. Только и ты помоги мне. Хочется с византийцами поквитаться за все те пакости, которые они причинили моим предкам.
– Достойное желание. Память предков надо уважать.
– Потом мы уйдём. Куда, пока не знаю.
– Я давно хотел предложить тебе, брат. А что если вашему племени остановиться по соседству с нами? Земли всем хватит. Представляешь, какой это будет союз!
– Пока я ничего не могу тебе ответить. Давай, сначала выполним задуманное. А там Боги подскажут.
Павел и правда не знал, что ему делать дальше. Но очень хотел помочь болгарам, заодно и повоевать с Византией. Мысли о лаврах Вещего Олега не оставляли капитана. А затем… Какой-нибудь путь всё равно проявится.
– Я могу открыть тебе всю правду, – прервал его размышления Аспарух. – Мы идём на Истр. К самой границе с Византией.
