Ждала и кукша. Она знала, что вот-вот растает небесная муть, выглянет солнце и наполнится бор живыми звуками, побегут по снежной белизне следы зверей, защелкает белка, сбивая с веток пушистую кухту. Где же, как не возле этой опытной рыси, можно поживиться?! Только бы дождаться, не прозевать.
И вот небо посветлело. Распахнулась лесная ширь, и за волнистым контуром сосен взметнулся высоко Коларский хребет, весь в расщелинах, запорошенных снегом. Тучи отходили на запад. Какое-то время тишина еще владела бором, и его пробудившиеся обитатели только потягивались, расправляя онемевшие конечности после долгой лежки.
Где-то далеко-далеко стукнул дятел. Появился и исчез колонок. Но все это не тревожило рысь. Она по-прежнему лежала, вытянувшись на стволе, с полуоткрытыми глазами, будто ничего не замечая.
Вдруг на ее острых стоячих ушах вздрогнули пучки черных волос. Уши медленно вывернулись вправо и замерли, а морда продолжала сохранять спокойствие и глаза оставались по-прежнему полузакрытыми, как бы равнодушными ко всему окружающему. Насторожилась и кукша. Она взлетела на вершину сухостоя, стала оглядываться. Бор пустовал в снежной белизне. Косые лучи солнца рылись в свежих сугробах. Все пылало, искрилось, где-то в чаще за поляной посвистывал снегирь.
Что это там высунулось из-за толстой сосны и замерло рыжим пнем на сугробе? Будто коза… Так и есть, да еще и не одна, их, кажется, три. Они не торопясь подходят к поляне.
И только теперь у рыси скосились глаза. Но в позе прежнее спокойствие.
На поляне козы задержались. Это была одна семья: мать, взрослая дочь и козленок. Ловко разгребая снег крошечными копытцами, они кормились.
Козы пододвинулись на середину поляны и там решили отдохнуть. Уже день. К тому же лучшего места и не найти – поляна широкая, чистая, все вокруг видно далеко. Не так просто подкрасться к ним хищнику. Козы разгребли снег, содрали копытцами весь растительный покров и улеглись на черной земле. Хорошо им тут под теплыми лучами солнца, в сторожкой тишине леса. Но недолгим был их отдых…
Какой-то непонятный звук долетел до поляны. Козы вскочили, скучились и замерли. Из глубины бора уже яснее слышался скрип снега под тяжелыми копытами – значит, это не хищники. Но ради осторожности животные поскакали к краю поляны. Кто же нарушает так бесцеремонно тишину?!
О, да это олень! Дымчато-серый, с огромными рогами. Он высунулся из леса и стал кормиться на опушке, срезая острыми зубами молодые побеги берез. Козы еще долго стояли в настороженных позах, затем решили удалиться, близость посторонних всегда вызывала в них беспокойство. Вот тогда-то и направились они к старой сосне.
Кукша заерзала от нетерпения на сучке, не выдержала, крикнула. Табунчик задержался, но ненадолго.
Никто и не подумал взглянуть на снежный ком, нависший над проходом…
Для рыси в этот момент ничего не существовало, ничего она не видела, кроме приближающихся коз. Хищник чуточку приподнялся на передних лапах, и только теперь разломился на его спине слой снега. Козы в недоумении задержались, но было уже поздно.
Как молния, упала рысь на табунчик. Взревела от боли старая коза, бросилась назад вместе с впившимся в спину хищником. Но где же ей спастись! Рыси не впервой справляться с крупной добычей. Облапив жертву, поймав зубастой пастью загривок, она свалила своей тяжестью козу, и та уже больше не встала.
