– Пойду принесу кофе.
Она пробралась сквозь толпу к стойке. Белокурая девушка, которую барменша только что обслужила, развернулась с подносом в руках и толкнула Пейдж, искавшую в кошельке мелочь.
– Извините… Боже милостивый, да это вы, Пейдж! Как я рада вас видеть…
Они регулярно встречались на прослушиваниях, часто бывали конкурентками на одну и ту же роль, но мисс Келли обрадовалась ей так, будто они были школьными подругами.
Между тем целый океан разделял шикарный квартал в Филадельфии, где мисс Грейс Келли растили няни и бонны, и Путнамс-Лэндинг, где Пейдж росла как трава с мамой и папой, которые гнали ячменный самогон в сарае.
Воздушная, пленительная, с ослепительной прозрачной кожей, со строго горизонтальными плечами над подносом, на котором она несла веселенький салат и стакан воды, мисс Келли была само совершенство.
– Репетируем телевизионную постановку к сегодняшнему вечеру, – сказала она, когда Пейдж осведомилась, каким ветром ее занесло сюда, в студию Эн-би-си. – Диалоги – это еще ничего, повсюду шпаргалки. Даже в компотнице под персиками. Но знать наизусть все передвижения, боже мой! Тысячи отметок на полу…
Она поставила поднос и стакан на столик напротив собора Святого Патрика в раме французского окна. Пейдж отодвинула в сторону забытую кем-то газету. Сгиб не давал разглядеть нижнюю часть портрета – угрюмый молодой человек с запавшими глазами – и подпись, от которой было видно лишь несколько букв: …рце в Монт…
Окропив салат капельками уксуса, мелкими, как роса, Грейс продолжала:
– Камеры будут снимать нас в прямом эфире и на публике. Без права на ошибку. Хотите посмотреть? – пригласила она радушно. – Сегодня мало зрителей, а нам нужны аплодисменты.
– Никак не могу. Через шестнадцать минут начинаю запись на радио.
– Поздравляю! Реклама?
– Сериал.
…рце в Монт…? Пейдж ненавидела загадки. Она перевернула газету и прочла заголовок: Скоро у Монако будет новый принц. Будущий правитель Ренье III в своем дворце в Монте-Карло. Она представила себе какого-нибудь Эддисона де Витта в казино на Ривьере…
– Реклама, похоже, работает на вас, Грейс. Вы во всех журналах, и я видела вас в новостях, в кино, в вашем последнем fashion film[34].
– Fashion Honeymoon?[35] Новобрачные на Бермудах? С моей стрижкой под мальчика? Фу. Снимали на Лонг-Айленде… А я-то надеялась побывать на островах!
Пейдж скользнула мечтательным взглядом по газете.
– Монте-Карло, Канны, Французская Ривьера… Нам и правда тренируют воображение.
Грейс рассмеялась, не взглянув на ненужную газету, решительно смяла ее и столь же изящным, сколь и точным броском отправила в корзину.
– Ваши костюмы в Fashion Honeymoon один другого восхитительнее, и вы были ангелом с короткими волосами, – продолжала Пейдж. – А теперь телевидение… Вы бросили театр?
Грейс выдержала паузу, чтобы опустить монетку в музыкальный автомат. Ее изысканный ноготок выбрал Mañana[36] Пегги Ли.
– Это театр бросил меня! – вздохнула она, смеясь. – И ведь не потому, что я не коллекционирую прослушивания. А как вы?
– То же самое, – уклонилась Пейдж. – Моя подруга Фелисити ждет меня там. Рада была снова увидеться. Удачи.
– Кто эта блондинистая фифочка? – поинтересовалась Шик с подковыркой и ноткой зависти, когда Пейдж вернулась с кофе. – Я уверена, что где-то ее видела.
– «Редбук». «Вуманс Мансли». «Лук»…[37] Ее зовут Грейс Келли.
– А, ясно! Наш пострел везде поспел. Снотворная мордашка девушки по соседству. Все равно, я бы так хотела попасть в
