Мечтающий в темноте - страница 24
Нок крепко стиснула кулаки, ещё раз вдохнула и медленно выдохнула, мысленно повторяя слова, которые давали ей силу все эти годы, слова, которые она слышала лично от Правителя: «Свет сияет достойным».
Именно – свет и любовь, и гордость, и всё то, что освещало её жизнь всё это время, как та победа в соревнованиях. Нок вздрогнула от этой мысли.
– Я справлюсь, – прошептала она себе. – Нужно им напомнить, как много я могу дать семье. И всё остальное будет не важно.
Поэтому, когда Нок лицом к лицу столкнулась с Понгом, она была погружена в свои мысли. Она ломала голову и перебирала варианты, что бы такое сделать, чтобы доказать родителям – и всем-всем в мире, – что она достойна называться их дочерью.
Именно поэтому она не обратила внимания на то, что молодой послушник вздрогнул и спрятал левую руку за спину.
Глава 13
Весь день горло Понга саднило, словно он подавился рыбной костью. Семейство Сивапан в знак уважения к монастырю проследовало за отцом Чамом в обитель. Гости расселись в молитвенном зале перед старым монахом, они разговаривали и пили холодный чай, а Понг в это время делал вид, что чинит скамейку на улице. Он очень боялся, что его узнают, поэтому ему было необходимо выяснить, зачем они приехали.
Он узнал, что начальник тюрьмы Сивапан теперь стал Уполномоченным по контролю за исполнением законов. Он подчинялся непосредственно Правителю.
– Сферы дают не только свет, – сказал Уполномоченный, поднося чашку к губам. – Часть денег от их продажи идёт на оплату полиции и на больницы. Когда жители купят их, для властей это послужит доказательством, что в деревне подчиняются законам.
Старый монах улыбнулся:
– Уполномоченный, вы мне очень нравитесь, поэтому не обижайтесь, но нам не требуются официальные власти, чтобы понять, хорошо ли наши люди относятся друг к другу.
Уполномоченный Сивапан подавился чаем и забрызгал себе рубашку. Его жена съёжилась от страха и поспешила отвернуться.
– Отец Чам, – проговорил он, сбрасывая с ткани капли воды, – у вас чудесная деревня, но закон есть закон. Огонь опасен, и вам не нужны такие опасности. Все пользуются сферами. Боюсь, я не могу сделать исключение для вас.
– Почему нет? – невинно спросил отец Чам.
– Ну, потому что… – Уполномоченный Сивапан поправил очки. – Потому что тогда каждый будет просить меня сделать исключение и для него.
– И что в этом плохого? Уполномоченный Сивапан поджал губы.
– Потому что это будет нарушением закона и порядка.
– Понимаю, – медленно кивнул отец Чам, и на его лице отразилась боль. – Кажется, в Чаттане очень беспокоятся о законах.
– Это моя работа, – сказал Уполномоченный. – Что может быть важнее?
Понг ушёл и не услышал продолжения разговора. Он подметал монастырь; ладони у него потели, когда он видел во дворе кого-нибудь из Сивапанов.
Он ждал, что они закричат, показывая пальцем на него: «Вот он! Беглый заключённый!»
Но, к его удивлению, никто из Сивапанов его не узнал. День прошёл без единого инцидента, а вечером семейство Сивапан погрузилось в карету и уехало в деревню, в предназначенный для них дом.
С их отъездом Понг почувствовал такое облегчение, что у него голова закружилась. Ему хотелось немедленно поговорить с отцом Чамом. Но что он мог сказать? Конечно, отец Чам никогда не пригласил бы Уполномоченного Сивапана в монастырь, если бы знал, что тот раньше был начальником Намвонской тюрьмы. Нужно ли ему рассказать? Или Понгу следует вести себя тихо и прятаться, пока семейство Сивапан не уедет?