Сиплый шёпот Ивана давался ему с трудом. Он вытягивал шею, гримасничал, морщился. Галина Назаровна похлопала его по руке и прошептала:
– Давай, потом поговорим, Ваня. Он же ещё здесь. Я имею ввиду – душа его витает в этом зале. О покойниках или ничего….
– Или правду! – с силой выдохнул Касаткин. У него неожиданно прорезался голос. Несколько человек из впереди сидящих даже обернулись, а он вскочил и вышел из зала в фойе, где в голос разрыдался.
В фойе театра было пусто. Так он думал.
Но только что он отклеился от косяка массивной двери, уткнувшись носом в который, рыдал, как обнаружил, что в непосредственной близости от него материализовалась целая съёмочная группа одного из центральных каналов телевидения.
Маленькая, но очень бойкая ведущая с микрофоном в руках, буквально накинулась на него, с вопросом:
– Вы плакали из-за смерти Савелия Игнатова?
И, не дожидаясь ответа, затрещала в камеру:
– Они дружили с детских лет – два актёра театра «Причастность» Савелий Игнатов и Касаткин Иван. И вот один из них убит. Кто убийца? Не лучший ли друг? Так бывает. В театре жёсткая конкуренция. И даже лучшие друзья из-за роли готовы убить один другого. А тут ещё и назначение на роли в фильмах – дополнительная стрессовая ситуация. Говорят, что Игнатов и Касаткин были назначены на одну роль – супермена в фильме режиссёра Скалолазова «Неравный бой в безвоздушном пространстве».
Тут ведущая повернулась к Ивану:
– Спрошу прямо: это вы убили Савелия Игнатова? Вы поэтому плачете? Боитесь возмездия? Или жалеете о содеянном?
Иван с ужасом посмотрел на неё и рванулся к выходу. Ведущая кричала ему вслед:
– Виновный в убийстве спасается бегством, что равносильно признанию….
Через час вся театральная и киношная Москва гудела от новости: в театре на Моховой произошло убийство! Два актёра убили друг друга! По одной версии Игнатов убил Касаткина, по другой – Касаткин Игнатова. Была и третья версия – они убили друг друга на дуэли.
Слухи и домыслы довели Ивана Касаткина до нервного срыва. На репетиции, после замечания режиссёра, которое показалось впечатлительному Касаткину намёком на известные обстоятельства, он бросил на пол роль – отпечатанный текст его персонажа – и растоптал листы.
– Всё! – кричал он в истерике, – с меня достаточно! Я вам не говорящий попугай! Разыгрывайте тут комедии с трагедиями, но только без меня!
И он выскочил из репетиционного зала.
Актёры были в шоке. Бросить роль на пол! Да ещё и топтать её!… Неслыханное святотатство! Всё дело в том, что роль вообще нельзя ронять на пол – таково поверие в среде актёров. Если роль уронил, надо сесть на неё в ту же секунду, невзирая на то, где это произошло – в общественном ли месте, в кабинете высокого начальства, словом, при любых обстоятельствах. Иначе роль провалишь с треском.
… Иван Касаткин опомнился, только когда пробежал уже целый квартал. Остановился, отдышался, побежал назад, снова остановился….. И затем медленно пошёл к себе домой, благо жил неподалёку от театра. Дома он рухнул на кушетку и проспал почти сутки, а, проснувшись, принялся собирать вещи в огромный рюкзак.
В дверь позвонили. Пожаловала Майя. После его развода с женой, они встречались какое-то время, потом разбежались, потом снова встречались.
– Чего тебе? – не церемонясь, спросил Иван.
– Бежишь? – усмехнулась Майя, – я так и думала. Мы такие ранимые…
– Я спрашиваю русским языком: чего тебе? Не видишь – я занят.
