Mediaгрех - страница 20

Марат, к счастью, тогда перегонял машину своему дяде, живущему в нашем городе, поэтому родителям удалось отбиться от потенциальных родственников заявлением, что знать ничего не знают, а сын живет и учится в другом городе в институте. Разъяренная мамаша юной любительницы приключений приходила еще несколько раз, надеясь застать этого «растлителя малолетних», поэтому на семейном совете было решено, что Марат останется у дяди, а для поддержания легенды и замаливания грехов пойдет в институт, на журфак.

Так Марат оказался у нас на журфаке. Что удивительно, голова у него оказалась светлая, и вступительные он сдал самостоятельно, хотя дядя и предлагал дать на лапу кому надо. А сейчас он прозябал в городской администрации, в отделе по делам молодежи, спорта и туризма.

Я решил не тянуть и сам отправился к Марату в гости. Жил он в старом районе города, в обшарпанной хрущевке. Добрался на автобусе номер девять, долго петлял между старыми домами и наконец добрался. Позвонил в дверь. Сначала за дверью было очень тихо, потом почему-то раздался грохот, и дверь стремительно распахнулась.

– О, здоровчик, Макс!

Марат, завернутый в полотенце, был похож на героя греческих мифов. Коренастый, загорелый, мускулистый – я в очередной раз подумал, что не помешало бы и мне купить абонемент в качалку.

– Ну чего замер? Я не показания счетчика пришел снимать! Иди оденься хоть!

Пока Марат одевался, я прошел в гостиную. В шкафу поблескивали медали, кубки, фотографии с судьями, атлетами и пьедесталами. В углу висела боксерская груша. Сделав по ней пару ударов и отбив кулаки, я направился на кухню.

Марат вышел и первым делом до хруста пожал мне руку.

– Как сам? Все еще из телика вещаешь – или как?

– Да вот нет, я тут рекламщиком устроился.

– Что, листовки на улице раздаешь? – ехидно спросил Марат.

– Не, кое-что покруче. Я как бы генератор идей, понимаешь? Сижу в отдельном кабинете, кофе попиваю, мозгами раскидываю.

– Ну, нормально так.

– Во-во. И это все в сети спортивных магазинов.

– Моя тема! – Марат улыбнулся.

– Я знал, что тебе понравится. Мы собрались выпускать молодежную газету, и мне надо собирать команду.

– Что за газету? И ты сам там кто?

– Газету… крутую. Желтую. Шок, Секс, скандалы, интриги и все такое. Я – главред! Собираю только своих пацанов!

– Хм… Звучит круто…

– Ты-то сам чем занят?

– Говном. Бесит уже эта администрация.

– Чего так? А ко мне пойдешь работать?

– А платить-то будут нормально?

– Ну, из конуры своей, я думаю, быстро съедешь.

– Заметано!

Мы пошли в бар. За пивом вспоминали знакомых журналистов, выяснилось, что у Марата есть знакомый репортер, жмущий 160 от груди, но постепенно беседа свелась к спору, где бабы красивее – на журфаке или в инязе.

Знакомый репортер оказался студентом журфака и, конечно же, сразу подтвердил, что бабы там круче (Марат проиграл мне косарь). Идея работать в подобной газете ему понравилась, и он пообещал подогнать еще ребят.

В пятницу, ближе к концу рабочего дня, к центральному магазину «Бадлера» постепенно начали стягиваться «мои» участники команды. Встреча в сауне была назначена на полдесятого вечера, но, зная раздолбайскую сущность некоторых участников, я договорился встретить всех в девять часов.

Ясен пень, что когда я подошел к главному входу в магазин к без пятнадцати девять, меня ждали только Марат и какой-то белобрысый тип, видимо, один из тех, кого обещал привезти Антон (знакомый репортер, который жмет 160). При этом вид у белобрысого был, мягко говоря, ненормальный, неаккуратно лежащие волосы и бегающий взгляд вместе с какими-то резкими движениями наводили мысли о кислоте, которую, вероятно, этот тип употреблял накануне. Ну да и хрен с ним, главное – чтобы телегу свою гнал уверенно и четко, засасывая в лоно нашего издания как можно больше читателей. Думаю, как раз такие и нужны нашей газете, особенно в противовес тем старперам, которые останутся нам в тяжкое наследство от прежних издателей-неудачников.