– В личном воображариуме каждого человека ещё не такое спрятано! – авторитетно заявил Фима.
После этого с Фимой подобные темы они больше не обсуждали, а Маня пошла «в сад». Скорее всего, от обиды однажды в процессе выбора спиртного для выпускного во всеуслышание заявила:
– На Алишу можно не брать, ей по пьяни всякие барабашки мерещатся!
Народ, конечно, поржал, на этом откровения закончились. Как и школьная дружба.
С первой в своей жизни зарплаты Алиша купила огромный шкаф-купе, отдав половину Шане. Порыва мама не оценила.
– Зачем такой огромный? У тебя вещей на две полки от силы!
– А я туда постельное бельё сложу.
Через пару дней, мамина душа не вынесла попусту пропадающего полезного пространства – она радостно запихала в отведённую для Шани часть все пледы и одеяла, которые только смогла отыскать. Ночью домовушка в отместку свалила висевшую сбоку от маминой кровати полку. Алиша вытащила из шкафа одеяла, сложив их стопкой на полу. Мама не поняла и обиделась. Не страшно, от маминой обиды полки не валятся. Со временем она сдалась.
За полтора десятка лет после школы Алиша успела испытать разочарование от первой влюблённости и даже пробовала жить с молодым человеком. Но, во-первых, вне дома очень скучала по Шане, а та в её отсутствие канителила маму. Во-вторых, со временем поняла, что не сможет всю жизнь жить с человеком, если он, как минимум, не примет её с Шаней. Пусть не увидит, но ходя бы сделает вид, что осознаёт в полной мере и проявит должное уважение.
– Алиша, идём ужинать! – поскреблась в дверь мама.
В кухне сидел незнакомый мужик.
– Здрасьте! – Предупреждать же надо!
– Здравствуй, я Валера! Мы с твоей матерью… встречаемся.
Шаня ткнула Алишу в бок. Нормально, она ещё и пихается! Это кто должен был всё мне рассказать? Она ухватила Шаню за руку. Та со смешком вырвалась. Стоит теперь за Валерой, кривляется.
– Прости, я его назавтра пригласила.
– А я сегодня решил прийти, пора познакомиться. Алиша, ты так удивляешься, как будто двое взрослых людей не могут…
Я не удивляюсь, а пытаюсь показать Шане, насколько возмущена.
– Хорошо, что пришли, Валера! Рада знакомству, – Алиша выдавила улыбку.
Нормально так, она ещё раздумывает, ехать или нет, а мама уже подсуетилась.
– Ты всё ещё считаешь, что нам с тобой тут рады? – зевнула она, укутываясь в одеяло до самого носа.
– Ох, горе-горюшко канительное! – выключив свет, Шаня ещё долго охала и вздыхала.
К вечеру Марина никуда не делась, поэтому собираться пришлось под заунывное ворчание. Терпения Демида хватило ровно на полчаса. И он врубил «9 район» на полную громкость. Бум-бум-бум!
И я хочу к ней прижаться небритой щекой.
Дa прекрати ты ломаться, я совсем не плохой.
Пусть я не вышел рылом, карман мой пустой.
Зато, как в песне поется, прекрасен душой…
– Де-е-ем, – не выдержала Марина. – Сделай хотя бы потише!
– Нет.
– Как это вообще можно слушать!
– Хочешь, вызову такси?
– Ты что, едешь не один? – Да какая теперь разница, если мы всё равно разводимся! – Ну, Демчик, дорогой, давай не будем пороть горячку!
Ого, как ты выдавила такие крупные слёзки? Но нет, дорогуша: мужик сказал, мужик кремень!
Утром раньше будильника позвонила тётя Ника.
– Мать сказала, ты к ней собрался? Закинь меня к детям!
Ни тебе «Доброе утро, не будешь ли ты так любезен, пожалуйста», ни «Извини, что заранее не предупредила». Конечно, дорогая тётя. Спал и видел, потратить на тебя лишние два часа. Тётя та ещё заноза. Не понятно, как её дети терпят. Поэтому на Маринкино: «Дорогой, отвезёшь меня на работу?» последовало жёсткое: «Нет!».
