* * *
Наман, или Ном, как они сами себя называли, – великая страна далеко на юге. Шумные посады и при каждом город с каменными стенами. Многолюдные сёла перемежаются дворцами богачей, запросто стоящими на берегу рек и озёр. Край гордый и сказочно богатый.
Вторые сутки отряд идёт не тропами и не степным бездорожьем, а трактом, мощённым каменными плитами. Навстречу неторопливой пехоте двигались скрипучие ордынские телеги, нагруженные грабёжным добром, брели вереницы пленников со связанными руками, прикрученные к длинному аркану. Уходили в неволю под присмотром раненых батыров. Раненых было много, по всему видать, Наман сдаваться не собирался, несмотря на то что граница была снесена конными ордами.
Из южных провинций подходили фаланги обученных воинов, каждую из которых должны вести два, а то и три искусных мага. Такие же войска стояли и в северных гарнизонах, вернее, должны были стоять, но, как известно, каждый чародей думает прежде всего о себе, а не мечтает о скучной гарнизонной жизни. К моменту нападения почти все отряды оказались без магического прикрытия и были разгромлены. Теперь империя запоздало спохватилась и посылала в бой только полностью укомплектованные войска. Но, видать, и вправду под ревнивой рукой могучего Хаусипура колдунов в Намане поубавилось, ибо всё чаще вместо боевых магов под имперскими бунчуками выступали лекари, а то и просто фокусники и иные подколдовки, умеющие навести морок или вызвать беспричинный страх, но не способные причинить реальный вред отряду, в котором есть хотя бы один боевой маг.
И всё же, заметив бунчуки под имперскими орлами, конные отряды степных варваров предпочитали рассеяться и на всякий случай – бежать, выискивая в другом месте более лёгкой добычи. В результате великое наступление начало захлёбываться, как уже не раз бывало до того. Разумеется, это не нравилось хану Катуму, который понимал, что в случае воинской неудачи сидеть ему не на престоле, а на колу. Грабить крестьян – для этого не нужно поднимать великую степь, а города, кроме нескольких приграничных крепостей, оказались неприступны для дикой конницы.
И в это самое время, когда в войне начала накапливаться неизбежная усталость, к городу Литу, столице всех северных провинций, подошло войско лесных лучников.
* * *
Война оказалась вовсе не такой красивой, как представлялось Скору. Долгие, трудные переходы под палящим солнцем, без еды, а порой и без воды. Припасы, взятые из дому, давно кончились, а прокормиться в опустошённой местности было нечем. Продымлённое зерно из сгоревших амбаров, жёсткая конина, которой делились кочевники. И никакой добычи, никаких врагов. Идём, а куда – и предки не скажут.
Наконец впереди появилась река и каменные стены Лита. Подойти к стенам на выстрел, хоть бы даже из большого лука, не удавалось; оттуда немедленно вылетали рои золотистых огней, беспощадно выжигавших стрелков. А до метателя злой смерти, укрывшегося за каменным валом, было не достать. Пытались кочевники налететь внезапно, ходили и на ночной приступ, да только людей потеряли. То ли имперский маг вовсе никогда не спит, говорят, бывают такие, то ли нюх у него на опасность, и он заранее знает, когда следует ждать наскока. Да и один ли он там? Посад в Лите большой, народу немало, гарнизон крупный, кабы не теснота и не каменные стены, то не один десяток чародеев мог бы ужиться.
