Читать онлайн Виктор Морозов - Мегалион или когда умолкают свирели. Часть 1 Возвращение Светозара

Начало

В век стремительного развития интернета, искусственного интеллекта и робототехники, когда люди чаще общаются друг с другом с помощью всевозможных гаджетов, чем делают это лично, встречаясь где-нибудь на улице или в гостях, в одном тихом провинциальном городке, где жизнь протекала ещё в основном по-старому, размереннее, чем это происходило в других, более крупных, городах страны, произошла невероятная история с одним из самых обычных горожан, о котором я и хочу вам с удовольствием поведать.

А было всё так. В городе, о котором пойдёт речь, на улице Театральной в обычной панельной пятиэтажке, построенной ещё во времена бурных пятилеток и грандиозных строек, когда города на широких просторах нашей страны возникали, как грибы после дождя, проживал мужчина неприметной внешности, лет пятидесяти, с большими добрыми глазами. Седина уже слегка коснулась его головы, но при этом не старила, а даже наоборот, придавала некоторую импозантность. Выглядел он всегда бодрым и полным оптимизма, хотя, как и большинство людей его возраста, тоже иногда впадал в некоторое уныние из-за одолевающих время от времени проблем со здоровьем и неспокойной ситуации в мире.

Григорий Сергеевич был женат на женщине лет сорока, довольно яркой внешности, для нетребовательного ценителя женских прелестей – почти красавице. Её большие глаза с длинными пушистыми ресницами под слегка вздёрнутыми тонкими бровями вместе с ослепительной и немного кокетливой улыбкой успели разбить немало мужских сердец этого небольшого городка. Однако было в её лице и нечто магическое, даже мистическое, особенно во взгляде, что нередко пугало и настораживало людей. Бывало, человек начнёт с ней разговор, а посмотреть прямо не может, крутит головой по сторонам, а в глаза не смотрит. Что-то тяжёлое, недоброе таилось в их глубинах, хотя в целом его жена производила на большинство людей довольно приятное впечатление.

Пара была хороша, но соседи поговаривали, что в семье у них не всё в порядке, лада нет. Детей тоже не было. Кто-то слышал, будто она наотрез отказывалась их заводить, объясняя это тем, что от детей мало прока, но при этом много лишнего шума, а при её очень ранимой психике это недопустимо. Лидия Петровна очень много работала и, как говорили знающие соседи, была на особом счету в администрации города. Случалось, что она подолгу задерживалась на работе, возвращаясь домой поздно ночью, как правило, на автомобиле самого градоначальника, при этом нередко навеселе. Ходили слухи, будто сам градоначальник и есть её любовник, а если и не он, то кто-то из его ближайшего окружения. Водитель всегда подвозил её к самому подъезду и галантно открывал ей пассажирскую дверь, помогая выбраться из автомобиля. Она, небрежно махнув на прощанье ручкой, быстро исчезала в тёмном подъезде уже дремлющего дома. Пожелав ей доброй ночи, водитель спешно уезжал, громко рыча мотором и оставляя клубы едкого дыма, чем немало злил жильцов дома, страдающих периодической бессонницей.

Григорий Сергеевич всегда терпеливо ожидал супругу и, как только она возвращалась с работы, тут же выключал в своей комнате свет и ложился спать. Никто ни разу не слышал, чтобы он когда-либо ругался с ней или скандалил, хотя поводов, с точки зрения соседей, было предостаточно. Всё, что происходило между ними за дверью внутри квартиры, было покрыто тайной. Однако недостаток такой информации с лихвой восполняли сердобольные соседи и жадные до пересудов дамы уважаемого возраста. Поговаривали, что Григорий Сергеевич, а именно так уважительно к нему обращались почти все жильцы дома, вообще никогда с женой не ругался. Напротив, сама Лидия Петровна время от времени устраивала ему шумные скандалы, нарушая покой во всём доме, как специально, поздними вечерами, когда народ уже готовился ко сну. Григория Сергеевича слышно не было, а вот её голос был просто невыносим. За что можно было ругать такого замечательного мужчину, для многих женщин оставалось полной загадкой. Большинство соседей с большим уважением относилось к нему, некоторые его просто жалели, но почти все дружно недолюбливали его жену.

Человеком Григорий Сергеевич был действительно хорошим: всегда приветливый, доброжелательный, готовый любого поддержать в трудную минуту словом и делом, оказать необходимую помощь, даже если его об этом не просили. Утверждали, что в прошлом он служил в армии, а, дослужившись до майора, уволился и теперь пребывает в запасе, на пенсии. Также поговаривали, что у него в прошлом была семья – жена и двое детей, но однажды в автомобильной аварии он разом всех потерял, сам же отделался только незначительными травмами. Он долго после этого пребывал в депрессии на нервной почве, не узнавал людей и, сплетничали, был в длительном запое, но со временем сумел справиться со своим горем и частично восстановиться. Многие эпизоды из жизни до аварии он напрочь забыл, а поэтому и говорить об этом не любил.

Однако почти сразу после трагедии на его жизненном пути встретилась Лидия Петровна, и они довольно скоро сыграли свадьбу в кругу самых близких друзей. Спустя какое-то время, как рассказывали, они переехали жить с берегов у Чёрного моря в места лесистые и мало заселённые людьми, где хотели начать жизнь с чистого листа. Городишко, в который они переехали, был опрятный, с довольно интересной архитектурой – удобными тихими улочками с домами преимущественно дореволюционной постройки и своей особенной историей. Удивительно красивые парки и скверы, густо раскинувшиеся вдоль центральных кварталов, составляли предмет особой гордости горожан и были излюбленным местом их ежедневных прогулок. Благодаря новому градоначальнику в городе поддерживали почти идеальную чистоту, вдоль улиц, особенно новых, высаживали молодые кедры, ели, можжевельники, обустраивали красивые цветочные клумбы. И воздух наполнялся чудесным ароматом душистой хвои и многочисленных диковинных цветов.

Вокруг города со всех сторон пышно произрастал густой лес. Только река с кристально чистыми и всегда холодными водами, огибая город по периметру, мешала лесу задушить его в крепких объятиях. Она полнилась всякой-разной рыбой, но рыбаков вдоль берега можно было встретить нечасто: в верхнем течении река собирала много лесных коряг и волокла их быстрым течением вдоль всего города. Григорий Сергеевич редко рыбачил, а если и ловил что-нибудь, то больше для удовольствия. Заядлым рыбаком он точно не был, но очень любил рассказывать удивительные байки про рыбалку. Рассказчиком он был хорошим, и, хотя все знали, что истории у него в большинстве придуманные, слушать его любили, потому как окончание любой истории у него всегда было неожиданным и непременно весёлым.

Однако более всего ему нравилось ходить по грибы новыми нехожеными тропами. Благо их в лесу было великое множество, и они буквально манили его таинственностью и нетронутой наготой. Там, в объятьях полной тишины, он по-настоящему отдыхал душой и телом, предаваясь размышлениям о смысле жизни, о своём месте в ней и о человечестве в целом. Где-нибудь, куда едва ли хаживал кто из местных, он обязательно находил небольшую полянку, утопающую в цвете душистых лесных трав, аккуратно устраивал там ложе и предавался любимым размышлениям. Погрузившись в раздумья, Григорий Сергеевич мысленно перемещался куда-то далеко-далеко, где никогда до этого не был, но где почему-то всё оказывалось удивительно знакомым. Там не было бесконечной городской суеты, раздоров и вражды между людьми, войн и конфликтов, все жили простой и одновременно счастливой жизнью. Пролежав так пару часов и насладившись уединением, он неторопливо вставал, отряхивал одежду и тут же где-нибудь невдалеке обязательно находил полянку, полную великолепных белых грибов. Конечно, там были и другие грибы, но более всего Григорий Сергеевич любил именно белый за его чудесный аромат и прекрасный вкус. Собрав урожай в небольшой бумажный пакет, он где-нибудь в сторонке обязательно тщательно перебирал грибы, внимательно осматривая и очищая от листвы и веточек. Только вдоволь налюбовавшись ими и отобрав самые лучшие, он быстро вставал и лёгкой походкой направлялся домой.

Лидия Петровна была полной его противоположностью. Она не любила лес и даже, казалось, побаивалась его угрюмой тишины и загадочности. Не одобряла она и частых походов туда мужа, устраивая ему периодически взбучки, переходящие порой в скандалы. Аргументов весомых у неё почти не было, и потому она всякий раз начинала, примерно одинаково:

– Опять в лес ходил? Ну чего тебе дома не сидится?! Уже забыла, когда в последний раз выходные вместе проводили. Грибы опять приволок? Ну кому они нужны, мужики, если ходят в лес, то приносят в дом добычу. Соседи со второго этажа кабана на днях резали, а ты с кульком листьев приходишь и светишься от счастья, как ненормальный.

Григорий Сергеевич действительно, каждый раз собирая грибы, перекладывал их листьями, чтобы они в пути случайно не повредились. На упреки жены он вяло отвечал:

– Лида, ну что ты опять за своё, одну и ту же пластинку ставишь. Эти соседи, видела, какие толстые, а ты у меня стройная, как берёзка. Да и аромат какой от грибов, чувствуешь? Разве можно сравнивать белый гриб и мясо вонючего кабана?!

Он глубоко втягивал носом воздух, показывая всем видом, как ему приятно дышится, а жена, возмущённо уперев в крутые бёдра руки, повышала градус разговора:

– Да ты посмотри, во что одежду превратил? Только постирала, погладила, и вот опять всё стирать нужно. За тобой в лесу голодный медведь, что ли, гоняется? Все вещи в каких-то ветках, листьях, комках земли. Ладно, кабан тебе не мясо, на худой конец, хоть бы зайца или куропатку принёс. Ну зачем ходить туда без толку, да ещё на целый день?

Григорий Сергеевич, слегка усмехнувшись и махнув безнадёжно рукой, уходил в свою комнату, давая понять, что продолжать этот разговор не хочет. Лидия Петровна не унималась и, уже повторяясь, продолжала бросать ему вслед:

– Друзья твои, взять того же Валерку с третьего этажа или Матвея-собаковода, каждые выходные подработку какую-нибудь находят, деньги в дом несут, а ты неизвестно где целыми днями пропадаешь и заявляешься с пустыми руками, точно Иванушка-дурачок.

Жена в последнее время стала частенько называть мужа Иванушкой-дурачком, особенно после того, как он стал то и дело по-соседски, абсолютно бескорыстно, помогать всем, кто бы к нему ни обратился за помощью, например, занести на этаж тяжёлые вещи, вскопать грядку, помочь с ремонтом машины или ещё чем-нибудь. Он готов был уйти куда угодно, лишь бы не оставаться дома. Это, естественно, злило Лидию Петровну, выводило из равновесия, ввергая в состояние почти ненависти.

– Всю душу в него вкладываешь, а он и поговорить не хочет! – продолжала причитать Лидия Петровна. – Ну что я в нём нашла, за что мне такое наказание, всю жизнь мне загубил, никакой радости, и ещё издевается. Тебе что, больше делать нечего, как по лесам шастать? – уже окончательно отчаявшись, обращалась она к мужу через закрытую дверь. – Соседка с квартиры напротив опять приходила, просила помочь, смеситель в ванной починить. У нас что, бюро добрых услуг открылось, чего они все к нам прутся за помощью или у тебя дома дел нет?