Механик против моря - страница 23

Лехтман сжал кулак, отдав команду. Кукла сделала книксен, повернулась, прошла по стойке. В конце полированной деревянной доски повернулась вокруг своей оси. Поочередно помахала руками, вернулась на исходную точку, второй раз сделал книксен и замерла.

Первой заговорила Агнесса.

– Почему она голая?

– О чем ты?

– Это же кукла, которая изображает человека. А люди имеют обыкновение носить одежду. Или ты хочешь продавать ее прямо так?

– Честно признаюсь, об этом даже не думал. Раньше я собирал боевые механизмы. Там нужна только практичность, чтобы надежно работало и держало удар.

– Давай сошьем ей хорошенькое платье. Будет стоять на самом видном месте, разодетая как благородная дама на приеме у дукса. Станет выглядеть еще дороже.

– Если считаешь, что так будет лучше – то сшей.

Молчавший до этого Готтольд покачал головой.

– Думаю, это лишнее. До ребенка кукла точно не дойдет. Когда ее увидит кто-нибудь из гильдии механиков, то выкупит за любые деньги. Чтобы разобрать и понять, как она работает. А потом украсть секрет.

Лехтман не стал спорить. Он тоже понимал, что это вполне вероятный исход. Но во время работы он часто расспрашивал и Вельфа, и второго, более опытного кузнеца. С их точки зрения механика в кукле была сложной, но ничего нового для себя мастера не увидели. При должном старании толковые кузнецы могли бы повторить. Если решили бы взяться за игрушку.

Поэтому механик уверенно ответил.

– Пускай. Если хотят – купят и полностью разберут. Но вся суть в работе с веркштейном. У вас не умеют этого делать. Ни в Наяхафене, ни во всем остальном мире.

– А Вельф? Я думала, ты от него ничего не скрывал.

– Вельфа уже нельзя отпускать. Он, да и его работники, видел, что я обращался к самородку и в общих чертах представляют, как задаются приказы. Но повторить не смогут.

– Почему?

– На моей родине способность веркштейна запоминать и воспроизводить команды открыли случайно еще три поколения назад. И все это время механики из ордена святого Бенефиция совершенствовали обучение автоматов. Разрабатывали новые последовательности команд. И способы защитить от чужого вмешательства.

Агнесса с надеждой

– Ты научишь нас?

Орель кивнул. Он понимал, что не справится в одиночку с обучением всех будущих автоматов. Близнец были подмастерьями у отца-механика, поэтому разбирались в том, как работали шестерни и пружины. Вместе с тем Виглеры повязали себя сделкой о поставке веркштейна. Что граждане морской республики точно посчитали бы предательством.

Следовательно, у Готтольда и Агнессы были навыки и лояльность. Что делало их идеальными помощниками в создании и обучении автоматов.

Следующие дни Лехтман рассказывал близнецам, как правильно обращаться с веркштейном. Если сделать перед линзой определенный жест, то камень воспримет жест рукой как одну из основных команд: замри, запомни, повторил, забудь, составь последовательность движений.

Виглеры быстро освоили ключевые приказы. И поняли, что поведение куклы казалось чудом только во время первого знакомства. При более тщательном изучении стали очевидны границы возможного механизма с веркштейном.

Поэтому на третий день Готтольд с долей разочарования подвел итог:

– Теперь я успокоился. Это точно не колдовство, а просто новые для нас свойства веркштейна. У куклы нет ни души, ни разума. Даже собака умнее. А это действительно игрушка. Орель, ты говоришь, что собирал стальных солдат. Они такие же бестолковые?