– Прости, ты же знаешь, это все мой характер.
– Знаю, – сказал следопыт.
– Я точно была твоей единственной?
Резкий щелчок, и ее глаза закрылись, а голова повисла чуть ли не до груди. Одно движение руки Амдэ, и девушка превратилась в бездушный набор винтиков и микросхем. Его рука вынырнула из волос гиноида с чипом управления. В квадратном куске текстолита стороной в шесть сантиметров умещалась вся память, весь разум и все сознание Леи. Без контакта с телом эти данные пребывали в анабиозе – воспоминания, застывшие в микросхеме, как древнее насекомое в янтаре.
– Нет, – с грустью ответил Амдэ. – Не единственной. Черт бы меня побрал.
Он раскрыл левый подборт плаща, и на дневном свету показались семь пришпиленных чипов с красноречивыми подписями, начиная с «Лея-1» и заканчивая «Лея-7». Следопыт достал маркер, написал на кремниевом воспоминании «Лея-8» и положил чип в компанию себе подобных. Как ни крути, Амдэ был очень сентиментален.
– Она хотела убить меня, – оправдался он перед Денди. – Дважды.
Скорпион цокнул что-то вроде «ох уж невдомек мне эти мужеско-гиноидные отношения».
Хорошо, когда рядом есть кто-то, кому можно излить душу и на кого можно свалить собственные психологические проблемы, плохо – когда он такой сухарь.
Знойный ветер с южных окраин Пустоши пробудил следопыта от размышлений. Одной проблемой меньше, что всегда неплохо, но в этом мире надо постоянно двигаться дальше. Психованная, теперь уже бывшая девушка больше не палит по нему из винтовки, но остальные несчастья никуда не делись. Амдэ пришел в себя и понял, что стоит в полный рост на открытой местности – форменное безумие в Пустоши. Он быстро присел и взвалил на себя тело гиноида.
– Оттащим ее к Яве. Может, подкинет чутка киловатт.
«Цок-цок-цок».
– Не знаю на чем. Надо найти тележку. Вроде была одна возле дома.
Амдэ понес бездыханное тело Леи-8 в сторону своего бывшего убежища, ныне съеденного заводом-чистильщиком. Самого полувагона, конечно же, не осталось, как и почти всех вещей следопыта, но кругом лежал развеянный ветром перемен хлам. Тележка из какого-то богом забытого супермаркета пылилась в руинах. Такие тележки составляли чуть ли не десятую часть спрессованного временем и войнами мусора. Остальные девяносто процентов – наверное, сами здания супермаркетов да всякие бытовые товары с некогда заполненных полок.
Следопыт положил Лею-8 в тележку и повез на восток, в тайный, спрятанный в Пустоши бар. Рядом с гиноидом Амдэ примостил свой рюкзак, поставил горшок с цветком и снайперское ружье. Путь предстоял тяжелый – тридцать знойных километров через руины. Но это лучше, чем идти в Пит, и уж тем более безопаснее. В баре можно продать гиноида за двухдневный запас провианта – как раз столько нужно, чтобы дойти до этого самого бара. Так себе бизнес-план, но деваться некуда, надо двигаться.
Единственная радость – неунывающий скорпион. Питомец всегда помогал отбиваться от рейдеров и хищных зверей, но самую большую поддержку давала его дружеская компания. Он был очень хорошим слушателем, а если включить воображение, то и советчиком, первоклассным психологом и так далее. Не будь у Амдэ питомца, ему бы обязательно следовало его выдумать. Хотя… Следопыт иногда задумывался, не мерещится ли ему скорпион? Но Денди снова и снова доказывал реальность своего существования, вырубая рейдеров и волкогавов. Впрочем – опять это сомнение – Амдэ мог бы и сам вырубить этих тварей, а потом представить, что видел их избиение со стороны. Как в религиозном мифе тысячелетней давности про бойцовский клуб.
