«Цок-цок».
– Не ты, Денди. Помимо твоего имени это слово означает еще и древних аристократов.
«Цок-цок-цок?»
– Аристократы жили больше тысячи лет назад, в таких типа многоэтажных пещерах на земле. Не в уютных убежищах, как мы сейчас.
«Цок-цок».
– Ага. Строили свои дома друг на друге, как муравейники. Помнишь тот термитник, где я чуть не заблудился? Вот типа такого, только из железобетона. Я сумел это выяснить за десять лет изучения древности.
Амдэ хорошенько спрятал тайник и направился к телевизору. Через полшага он уже стоял рядом с ним. На передней части устройства, чуть ниже ЭЛТ-экрана, заводской гравировкой было выжжено название – в точности как имя следопыта. Он взял себе его после бегства из рабства, в знак начала новой жизни. И теперь двое тезок стояли друг напротив друга. Амдэ вытащил из заднего отсека сгоревший от солнечной вспышки блок, заменил новым, а потом в сладостном предвкушении достал из магнитофона старый диск с надписью «Финал Лиги чемпионов – 2449. Часть 1» и вставил добытую с таким трудом вторую часть. Дрожащим от волнения пальцем он погладил кнопку «Пуск», но потом осторожно отвел его в сторону, повернул голову и метнулся из комнаты.
В пяти метрах от убежища протекала хмельная река из ближайшего пивзавода. Амдэ взял пустую консервную банку, наполнил ее пенным напитком, после чего вернулся к телевизору и уже в полной гармонии с миром запустил матч.
Экран зашелся помехами, будто первородным бульоном белого шума, из которого, полностью согласуясь с хронологией развития Вселенной, начали появляться цельные образы. Первым проступило зеленое поле как самая большая однородная масса из телетрансляции. Постепенно на нем образовались по одиннадцать игроков двух команд и четверо судей. Эти образы были понятны следопыту, он видел в своей жизни и поля, и людей. Гораздо сложнее далось ему осознание рекламных изображений по периметру, у трибун. Голограммы рассказывали о чудесах цифровых потребительских товаров. Картинки на них сменялись намного быстрее, чем двигались люди на поле, поэтому до сознания Амдэ они доходили чуточку дольше. Сложно так быстро переключиться с выживания в рад-пустоши без единого кинотеатра или спортивного бара на просмотр футбольного матча. Да тут и слов-то таких не знали. Следопыт до дыр истер диск с первым часом игры, а потому знал, что реклама пестрит сакральными письменами прошлого, в честь которых теперь дают имена людям. Придавая смысл словам лишь на основе собственного опыта, Амдэ предполагал, что реклама означает некую первородную истину, духовность прошлого, из чего родилось настоящее и будущее. Она стоит выше всего мироздания, на плечах богов Ойла и Рада, о которых хоть что-то известно. О рекламе же – ничего. Невозможно объять необъятное, его надо принять на веру.
Следопыт глотнул еще пива и устроился поудобнее. Он был самым счастливым человеком на Земле. Шла шестьдесят шестая минута матча. Первые шестьдесят пять он знал наизусть, мог с пугающей точностью повторить каждое слово диктора. Теперь он наконец-то добыл вторую часть и мог досмотреть финал любимой игры.
– А пока у нас пауза, связанная с нейроповтором, команды используют очередной слот замен, – говорил ставший уже родным голос диктора. – Напомню, что «Манчестер Трансъюнайтед» играет по схеме 4-4-2 и уже совершил четырнадцать перестановок после перерыва. Теперь же они точечно меняют двух защитников, двух полузащитников и двух нападающих. Тем же самым отвечает «Динамо» Берлин: команда выигрывает, поэтому их тренер повторяет все ходы соперника, чтобы не уступить тактически. Счет 1 : 2. Видеоповтор не смог дать точного ответа, задел ли мяч тень руки футболиста в штрафной, поэтому пауза затянулась. Игроки могут выпить энергетики и принять защищенные юристами команд медикаменты, потому как последняя пауза на водопой была целых восемь минут назад. Пока что немного статистики: футболисты «Трансъюнайтед» пробежали в среднем тридцать шесть километров, а лидером среди них с показателем сорок является Эйштебио. «Динамо» Берлин отстают от них на два километра, но и тактика у них закрытая, основанная на контратаках.
