Отцу она не солгала.
Да, спать ей совершенно не хотелось. Слишком уж она привыкла бодрствовать по ночам. Правда сейчас ей не надо было выполнять задания Валеуса, чтобы в конце концов он как и всегда скучающе назвал бы ее неучем и бестолочью, как бывало не раз. Не надо было готовиться к занятиям или размышлять об очередном расследовании пятого отделения.
Свобода. Мелита чувствовала себя наконец-то свободной. Она могла сама принимать решения, как ей жить дальше. И вот ощущение этой свободы как будто отпустило некую пружину, что в течение шести лет никак не позволяла ей ощутить саму жизнь. Раньше она смотрела на все будто через витрину магазина, страшась переступить порог на другую сторону. Но страх исчез и Мелита решила просто получать удовольствие от жизни, последовав совету Калии, когда та, с лицом самого настоящего сумасшедшего или одержимого, проводя вскрытие одного из давно протухших трупов, посоветовала с улыбкой до ушей – «бери от жизни все что она дает в этот самый момент, а не планируя жизнь на завтра».
Вот и пора было последовать этому совету и посмотреть к чему он приведет.
И хотя с холодом в последнее время Мелита была на ты, она все же набросила на плечи плед с кресла и вышла на балкон, устремив как и утром взгляд на лес. Правда сейчас ее увлекли не воспоминания давно минувших дней, а размышления о том, что произошло со стражами. И почему они не смогли или сбежать от саджаков, если те оказались сильнее чем все их считали, или через амулеты не смогли сообщить в крепость о том, что им требуется помощь.
Да еще метель! Из-за нее рассмотреть практически невозможно было не то что лес, но даже балкон. И Мелите пришлось использовать магическое зрение, дабы увидеть хоть что-то под своим собственным носом.
Бокал она поставила на перила, а первый глоток вина сделала прямо из горла бутылки, ведь мать сейчас не видела ее и не могла выразить возмущение поведением дочери. А распитие вина ее точно бы возмутило.
Вино и впрямь было хорошим и Мелита не заметила, как глотком за глотком допила его. Но сон так и не шел. А вино только согрело ее. Магия могла позволить ускорить процесс очищение, но она позволила вину не только согреть себя, но и подарить чувство легкости.
Правда после вина захотелось есть, и довольно сильно. Но вот слуги уже давно спали, а спускаться на кухню в поисках еды… она почти сразу отказалась от этой затеи. Не хватало еще чтобы утром повара нажаловались хозяйке, что ночью кто-то проник на кухню.
Мелита вернулась в комнату, сбросив плед на пол у окна. Скинула она и тапочки, после чего подошла к креслу, взяв со столика книгу, которую еще накануне оставила недочитанной. Первые полчаса она почти бездумно листала страницы, хотя мозг фиксировал каждую прочитанную строчку. Но вот потом сон все-таки сморил ее, причем прямо в кресле, с книгой, раскрытой почти на последних страницах.
Сон, в последние годы Мелите так часто снились сны, а зачастую кошмары, что она уже привыкла сразу распознавать по многим деталям, это только сон – или отголоски чужих воспоминаний или просто отголоски страхов и событий прошедшего дня, а не реальность.
Вот и откинувшись головой на удобную спинку кресла и задремав, Мелита сразу поняла, что это только сон.
Ведь в реальности она находилась далеко на севере, в доме родителей, задремав в кресле, чуть разомлев от крепкого вина. А открыв глаза она вновь оказалась в кабинете уже знакомого замка. Правда в этот раз сам хозяин кабинета ей хоть не привиделся. Мелита хмыкнула, не понимая, с чего это вторую ночь подряд ей снится этот замок? Или же воспитание и причитания Лукреции с матерью о том, что любая нормальная девушка должна выбрать из хищников в лесу самого грозного, сильного и с лучшей обустроенной берлогой все же возымели свое действие, пусть и во сне. И Мелита, упустив, а вернее отказавшись от шанса стать леди де Вран и хозяйкой этого замка с витражами, глядящими в пропасть, все же немного сожалела, что не заполучила сильнейшего хищника.
