Он поднял вилку к потолку, дожёвывая макароны, и отставив опустевшую тарелку прочь.
– А как же Вильмия?…
– Эй-эй, Мариш-ка – парнишка, – Ивет по-братски приобхватил альва за плечо, чуть прижал к себе и понизил голос до вкрадчивого. – Обещаю; пока я на посту, никакая красивая сицилиска на тебя и не взглянет, ага?
– Я с-с тобой не поеду, – вдруг сказал Мариш, а Ивет тихо захохотал и похлопал его по плечу.
– Да кто тебя с собой берёт, да кто тебя с собой берёт… Спасибо за обед и наводку! Чтоб ты мне на глаза сто лет не попадался! Чао!
И Ивет, отцепившись от Мариша, выскользнул в окно и был таков.
Мариш, ошарашенный внезапным прыжком гостя, отложил ноутбук и подбежал к окну, выглянул наружу. На улице эльфа уже не было. Казалось, что тот просто исчез.
Мариш чуть отпрянул от окна, выдохнул и приложил ладонь ко лбу. Это был очень неожиданный и странный визит, который мог кончиться максимально плохо, но в итоге закончился тем, что его объели на макароны.
Всё-таки странный этот индивид – Ивет, если это вообще настоящее его имя.
Через пару часов Ивет Киптокен уже ехал в двухэтажном экспресс-автобусе, расположившись на задних сиденьях в своё удовольствие и направляясь к границе.
Он сотворил небольшое заклинание, что позволяло прошептать на ухо сообщение любому из тех, кого Ивет уже успел узнать лично. И на сей раз сообщение было той, которую все его знакомые боялись как огня.
– Привет, солнышко, – промурлыкал он в руку, на которой плясали разноцветные нити плетения. – Я обещал, что ты не пожалеешь о том, что увидишь, и надеюсь, ты не пожалела. Как любой фокусник, я не раскрываю своих секретов, но я очень рад, что вместо кремации вы решили сдать моё тело студентикам на вивисекцию. Хочешь узнать, как я это провернул? Я сейчас направляюсь в округ Меллон к местной аномальной зоне, что вспыхнула совсем недавно. Присоединяйся, я думаю, мы хорошо проведём время. Ты, я, куча ворон и лесная слякоть… Захвати с собой противогаз, а для меня мягкие тапочки. Думаю, мы там сможем предотвратить удар по твоей репутации прежде, чем все узнают, что остался жив и безнаказан тот, кого у тебя хватило сердца предать суду.
Можете представить, что почувствовала межмировая наёмница, когда проснулась от голоса в голове, что принадлежал тому, кто ещё неделю назад был взят ею в плен, передан суду и там внезапно застрелился на глазах у публики?
Она тоже не смогла это представить. Потому что этот поток растерянности и возмущения был неописуем.
***
Теперь мы вернёмся обратно к Соласту и узнаем, куда он пропал, что он узнал, и останемся с вопросом, а что его теперь ждало?
Соласт Эхо Лье Бьяно пришёл в себя запертым в довольно узкой камере из тёмного металла, огороженной силовым полем. Здесь находилась небольшая вертикальная капсула, похожая чем-то на душевую, и полка, на которой Соласт изначально был положен. Что было интересно, она, словно магнит, слегка отталкивала от себя тело, мягко обволакивая его неким магическим полем. Лежать из-за этого было приятно и мягко, несмотря на отсутствие перин.
В голове было тепло и спокойно, будто Соласт отходил от мягких обезболивающих и недавно выпил травяного чаю. Тревоги в душе никакой не было, учитывая, что в такой ситуации он оказался впервые.
В камере было довольно прохладно, но сухо. Металл казался холодным на ощупь, как весенний забор после засушливой ночи. Впрочем, Соласту ещё оказывало услугу то, что он был полностью облачён в свои одежды, хотя они оказались намного легче из-за того, что из них вытащили все предметы, вплоть до личной цепочки с удостоверением.
