Мельница Душ Разумных - страница 24

– Покровители? Кто они?

– Наши создатели, – её безгубое лицо тронуло зубастое подобие улыбки. – Они создали нас себе в помощь. Выведя лучших, они пересоздавали нас снова и снова… Вы бы назвали нас их питомцами, но мы расцениваем себя так, как вы расцениваете учеников ваших мастеров.

– Питомцами? – Соласт задумался. – Это потому, что вы никогда не станете как ваши покровители? Они вас создали, они о вас з-заботятся, распоряжаются вашими жизнями, верно?

– В грубом смысле, – кивнула она, внимательно глядя и скопировав его жест, когда Соласт потёр подбородок. – Ты наблюдателен, но вкладываешь в эти слова не то, что содержится на самом деле. Боюсь, тебе этого не понять. Я говорю это не в обиду.

Соласт помял на языке вкус горького несогласия. Ему-то казалось, что он может понять вообще всё что угодно, на то он и учёный. Это его задача понимать реальность, изучать её и записывать. Да, разумные – не его профиль, но разве это должно его останавливать? Тем не менее, куда больше он не любил с кем-либо спорить. В споре пусть и рождается истина, но куда чаще оттуда извергается лишь негодование, обычно испытываемое другой стороной.

В темноте послышался стук по металлу. Звонкие шаги. Снова раздался голос «М», такой же холодный и чеканный, каким должен быть голос командира. От него веяло проблемами.

Она переговорила с “Капелью” на своём странном языке. Капель отвечала тихо некоторое время, потом повернулась к Соласту.

– Сейчас с тобой поговорит Мелларда, наш командир. Но пожалуйста, не бойся; средь нас ты в безопасности, никто тебя не тронет, ибо ты разумный. Пожалуйста, если что-то ей будет нужно, расскажи об этом.

– Погоди… А…

Она поднялась, собираясь уходить, а Соласт подошёл к силовому полю, приложив к нему руки. Поле казалось мягким, но неподдатливым, словно нагретая стена. – К-как мне тебя звать?

– Можешь звать меня Явкой, – сказала она и снова оскалила зубы вместо улыбки. После она попыталась одобрительно ему кивнуть. – Я буду рядом.

– Довольно нежностей с франгирцем, – оборвала Мелларда. Явка кивнула и ушла в темноту. Послышался мягкий металлический звук, будто раскрылась дверь, но рассмотреть что-либо было невозможно. Всё помещение еле-еле освещалось неоновым светом на уровне плинтуса. – Ты. Назови своё имя.

У Мелларды было куда более острое лицо и чёрные волосы, которые продолжали расти вплоть до её челюсти в виде своеобразных бакенбардов. Её глаза подозрительно щурились, сверкая синей радужкой глаз. Кошачьи усы казались длинными и толстыми, она периодически разглаживала их пальцами.

Мелларда в первую очередь скрестила руки на груди, подняв одну из кистей к подбородку, как бы раздумывая, но её пронзительный взгляд не сходил с лица Соласта. Взгляд не изучал, о нет, он испытывал.

– Эхо С-соласт Лье Бьяно… Или просто Соласт.

– Ты скадел, 24 года, работаешь на станции наблюдателем; ведёшь наблюдение за местностью. Не являешься комбатантом-захватчиком и будешь во всём нам содействовать, верно?

– Д-да, всё так. Хочу грант получить, на изучение разумности аномалий.

Мелларда хотела уже прервать Соласта, но опустила руку, сильней прищурив глаза. В них промелькнул интерес – холодный, расчётливый, но живой, как и у любого, кто гонится за знаниями.

Соласту подумалось, что даже если её руки в солдатской крови, Мелларда могла бы даже фору ему дать в научной гонке…

– Продолжай.

– Эт-то пока не изучено, – стушевался Соласт. – Моя р-рабочая версия такова, что многие аномалии Мон-новиума обладают одинаковыми паттернами, но н-некоторые из них действуют, исходя из собственных соображений и логики. Это примерно так же, как с разумом низших живых существ, в которых нет душ. Ты смотришь им в глаза, и видишь разум и тут… так же. Это если вкратце. Если это так, то мы смогли бы договориться даже с аномальными порождениями. Нашли бы способ… Может даже вы могли бы нам помочь. Вы же говорите со мной на Всеобщем.