Мелодия весны. иллюстратор Белослудцева Ю. А. - страница 11

The minor fall and the major lift

The baffled king composing hallelujah…

Hallelujah, hallelujah…

Оглядываясь назад, кажется, в тот период жизни внутри меня царил хоспис. Тысячи просроченных надежд, разрушенных иллюзий, искалеченные мечты. Все это никак не хотело покидать меня естественным путем через слезы, пот, кровь, предпочитая стоном умирающих являться по ночам. Нелицеприятное зрелище. Нужно было переключиться, силой впихнуть себя в другую реальность. Прекратить реанимировать изжившие отношения. Последнее, что я могла сделать для своей великой любви – поджечь мосты, и согреть заледеневшую душу в этом пламени. Но эти мысли вызывали чудовищный страх.

Все начинать сначала. С нуля. Доверить свое тело другим рукам. Возможно еще более грубым и небрежным. Заново узнавать привычки друг друга. А вдруг новый мужчина будет ходить голышом по квартире, размахивая причиндалами? А если в постели захочет сделать что-то чуждое мне? В какой бы преисподней я не пребывала, это была моя преисподняя. Я знала в ней каждый уголок, и все оттенки боли, которую могла испытать. Все было знакомо, испробовано на своей шкуре, и создавалась иллюзия контроля происходящего. Задыхалась от боли и отчаяния, но это не смертельно, и лучше, чем неизвестность. Падать дальше некуда. Это и есть дно. Но и на дне люди живут. Горький об этом писал. Мне свято верилось, что все еще можно исправить. Склеить. Пришить. Примотать друг к другу скотчем разбитые части нашей любви. Как знать, может со временем все срастется обратно, стерпится, слюбится.

Осознание того, что я не использую все возможности для спасения этих отношений, дамокловым мечом висело над головой. А вдруг я не все сделала, что могла? Вдруг недостаточно любила? Вдруг? Вдруг? Каждый день, каждый час я думала, что реанимационные мероприятия пойдут на пользу нашим отношениям. Но в глубине душе я понимала, что слепо заблуждаюсь. Я лишь продляла смертельную агонию. Когда же становилось совершенно невыносимо находиться в этой реальности, я надевала кислородную маску.

– Привет! – зазывно мигал зеленый цветок аськи Андрея.

– Привет! – улыбалась я ему в ответ.

– Как оно? Опять вся синенькая?

– Терпимо, – отвечала я, закутывая руки в кофту. Будто через экран монитора Андрей мог разглядеть порцию свежих синяков после ночной ссоры.

– Ну, ну… Смотри, что у меня есть, – говорил он и скидывал название очередной песни.

Нажав пару клавиш, я ловко находила песню в сети, и включала на полную мощь колонки.

– Scorpions «Let me take you far away»… Мне нравится! – поставив кучу улыбающихся смайлов, отвечала я.

– А о чем поют, понимаешь?

– Ммм, не совсем… О дороге, о солнце… И энергетика этой песни. Вдохновляющая.

– Балда! Вдохновляющая… Песни надо переводить, чтоб они звучали ярче, понимаешь, о чем я?

– Понимаю, – сделав губки бантиком, отвечала я. – И не называй меня так! Я! Не! Балда!

– Балда, балда, а кто же еще? Терпеть такое обращение может только балда!

– У меня все хорошо! – начинала заводиться я от такого настойчивого, пусть и заботливого, проникновения на свою территорию.

– Ну и что же у тебя хорошего? – не унимался Андрей, пытаясь зацепить меня поглубже.

– А у тебя? – решила ловко перевести стрелки я.

– Ничего, – неожиданно для меня ответил он.

– Совсем ничего? – искренне удивилась я.

– Совершенно. Так же, как и у тебя.

– Нее, у меня есть такой друг, как ты и твои песни, и это хорошо.