Мементо Монструм. Истории для любимых внучат - страница 7



– Ну ладно. – Взгляд у Сергея был скептический. – Только ради тебя. Пойдём на сцену, там сейчас никого.

Я взял Йети за руку, она дрожала, и мы пошли вслед за Сергеем.

– Нам нужна музыка, – сказал он, указывая на другой край сцены. – Поможете мне выкатить на сцену репетиционный рояль?

– Оставьте, – сказала Йети. – Я сама.

Подойдя к роялю, она подняла его обеими руками над головой, пронесла через всю сцену и опустила у ног Сергея.

– Для балерины вы очень сильная, – поразился Сергей. – Под какую музыку вы хотели бы танцевать?

– Под сюиту «Щелкунчик», пожалуйста, – сказала Йети.

Одобрительно кивнув, Сергей сел за рояль. Йети встала в позицию на середине сцены, всем телом вибрируя от волнения. Но стоило раздаться первому звуку, как Йети дрожать перестала. Она мгновенно очутилась в своём мире, там, где не важно, как она выглядит и какой её видят другие, там, где она – танцовщица, не больше и не меньше. Лучшая танцовщица всех времён.

Она танцевала и кружилась, прыгала и крутила пируэты, и глаза у Сергея округлялись всё больше. Один раз он даже немного сфальшивил.

Не успела прозвучать последняя нота, как Сергей, вскочив, громко зааплодировал.

– Это… это было… это было совершенно сенсационно! – восторженно восклицал он. – Тело подтянуто! Идеальная техника! Эта негаданная лёгкость! Обаяние! Грация! Браво, мадам! Снимаю шляпу! Вы поистине уникальны!

– Спасибо, – смутилась Йети. – Очень мило с вашей стороны.

– Это не мило! – возразил Сергей. – Это чистая правда! Вы рождены для танца! И для сцены! Для моей сцены! С этого момента у вас ангажемент! Мы устроим дополнительный спектакль! Утренний! Утреннее представление «Щелкунчика»! В ближайшее воскресенье! Что вы об этом думаете?

В ответ Сергею раздался страшный грохот – без всякого предупреждения Йети опрокинулась навзничь, лишившись чувств.

– Ой, бедняжка! – ужасается Вируся. – Она не ушиблась?

– Нет, не беспокойся, – заверяю я. – Йети очень крепкая.

– Я тоже стану примой-балериной, – заявляет Глобиночка. – Я ведь тоже здорово танцую!

Забравшись на стол, она принимается яростно скакать по нему туда-сюда. Она неистово дрыгает руками и ногами, подпрыгивает в воздух, крутится и… потеряв равновесие, падает со стола. Я бросаюсь к ней и едва успеваю её поймать. Уф-ф-ф, обошлось!

– Если кем и станешь, то примой-падалиной, – с усмешкой комментирует Резус.

– Было весело! – хихикает Глобиночка. – Ещё раз!

– Лучше не стоит, – со вздохом облегчения отзываюсь я. – Сядь, пожалуйста, на место. Я же должен вам рассказать, что было дальше.

Время до утреннего представления мы с Йети провели в прекрасном Париже. Днём Йети репетировала свой главный выход, а когда заходило солнце, мы гуляли по городу. Я показывал Йети все достопримечательности, ночью мы тайком залезли на Эйфелеву башню, через чёрный вход прокрались в Лувр и вместе ели мороженое на Елисейских Полях.

Сергей развесил повсюду в городе афиши, на которых Йети анонсировалась как Йетина Карамазова, сенсация из Санкт-Петербурга.

Не сказать чтобы Йети это особо радовало.

– Но это же враньё, – сказала она Сергею. – Это не моё имя, и я не из Петербурга.

– Ах, да ведь это никому не известно, радость моя, – возразил Сергей. – Просто публика охотнее принимает русских танцовщиц. Вы же хотите, чтобы билеты на представление раскупили, да? У нас уже сейчас зарезервировано больше ста мест.

– О, так много? – спросила явно взволнованная Йети. – Они все придут, чтобы на меня посмотреть?