Мирона привели к Авалару. Владыка сидел в кресле под навесом. Пленника привязали к столбу, вкопанному в центре навеса. Мирон взглянул на молодого командующего, но теперь в его глазах не было смирения, и они говорили все то, о чем думал Мирон. Их взгляды встретились. Обдав пленника ледяным взором, Авалар сделал знак одному из воинов и тот принялся жестоко и методично избивать Мирона, словно тот и не был человеком, а лишь «грушей» для тренировок. Когда голова вождя бессильно повисла на груди, пленника окатили холодной водой из ведра. Заплывшими глазами вождь взглянул на чужаков и снова голова его опустилась. Авалар велел воинам отвести пленника в пещеру и оставить им воду.
Когда бесчувственного Мирона приволокли в пещеру, Алоим бросился к другу и попытался облегчить его страдания. Приведя Мирона в сознание, парень спросил о том, что хотели знать Темные Владыки и удивился, услышав, что Мирона просто избивали, не спросив ни слова. Он описал поведение их главного и оба решили, что это очень хитрый демон и от него им стоит ждать больших неприятностей.
На следующий день воины вновь пришли за пленниками и на этот раз их забрали обоих. Приведя на то же место под навес, их привязали к столбам. Владыка сел на свое кресло и вновь, не говоря ни слова, сделал знак рукой воину за его спиной. Тот ушел в соседнюю палатку и через минуту Мирон услышал крики и знакомый женский голос. Все сжалось у него в груди. Из палатки вывели его жену. Ее волосы были растрепаны, одежда порвана. Она плакала и звала мужа. Увидев его и Алоима, она бросилась к ним. Воины не пытались ее удержать. Подбежав к мужу, она крикнула:
– Зачем ты так поступил с нами? Тебе было мало потерять Сайру (так звали старшую дочь), так ты еще навлек гнев Владык и на нас! Будь ты проклят! – И плюнула мужу в лицо.
Повернувшись к Авалару, она прошипела:
– Будь проклят ты и твой Бог! – И бросилась бежать.
Ее не останавливали, и уже казалось, что женщина вот-вот уйдет от воинов, как на встречу ей выскочил молодой ящер. Женщина в ужасе метнулась в другую сторону, заметалась по площади посреди лагеря. А ящер, завидев женщину и учуяв запах крови, радостно рявкнул и как щенок бросился вдогонку за ней. Для него это была игра, тренировка, но ужас этого зрелища осознавали пленники и сама жертва. Несколькими прыжками ящер догнал женщину и схватив поперек туловища, подбросил в воздух метров на пять. Упавшее на землю тело он вновь схватил и потряс головой. Подбросил снова, поймал на лету, вновь потряс и подбросил. Как кошка играет с мышкой, так и ящер играл с телом жертвы. Наигравшись, он еще разок подкинул тело и, когда оно ударилось о землю, придавил одну часть когтистой лапой, а другую оторвал резким движением головы. Проглотив с хрустом половину добычи, он подбросил лапой остатки завтрака и поймал их в воздухе. Наигравшись и закусив, ящер издал довольное урчание и, повинуясь свисту смотрителя, подпрыгивая, направился в загон. Воины, довольные представлением, смеясь и обсуждая увиденное, разошлись по своим делам. Пленники стояли в оцепенении, разум готов был покинуть их. Авалар велел отвязать пленных и отвести в пещеру. Ноги не слушались, тело бесчувственно, перед глазами сцена жестокой расправы, в ушах – крики несчастной женщины. С этим они должны жить. С ее проклятием умереть. Их бросили на солому и оставив воду и немного хлеба, ушли. До следующего утра ни один из них не промолвил ни слова. Мирон проклинал тот день, когда нашел «воина Одина» и себя за слабость. «Зачем я забрал его в дом? Ведь знал- это кончиться плохо! Я всех подвел: и семью, и богов. Смерть – благо для меня!» -Думал он. -«Что будет с моими дочерьми? Чего они добиваются?»
