«Чего хочет этот демон? Почему он только мучает нас? Что он хочет мне доказать?» -Переворачиваясь с боку на бок, не в силах уснуть, бормотал Алоим. Боль в сердце и безмерное чувство вины стали его пыткой.
На следующее утро их снова привели на место пыток, как пленники называли столб, к которому их привязывали. Вновь Авалар занял свое место на кресле и сделал знак.
– Какой еще ужас приготовил этот демон? – С трепетом подумали пленники.
Под навес привели сестер – близняшек, дочек Мирона. Девушки жались друг к другу и тихо плакали. Увидев отца и Алоима, они закрыли лица руками и зарыдали в полный голос. В ужасе смотрел отец на дочерей. «Что они придумали на этот раз?» – подумал он и сцена вчерашнего дня встала у него перед глазами. Второго такого испытания его сердце не перенесет. Но Владыка не любил повторяться. Он что-то шепнул стоящему у его кресла старшине, тот ухмыльнулся и велел собрать весь гарнизон на площади перед навесом. Когда сотня солдат выстроилась вокруг арены для тренировок, туда вывели девушек. Их было хорошо видно со всех сторон и особенно пленникам. Затем два солдата, приблизившись к ним, схватили девушек за руки сзади, а пара других, грубо лаская невинных созданий, стали рвать их одежды, лапать грудь и плечи. Обнажив девушек, солдаты повалили их и стали насиловать. Когда первая пара закончила свои дела, их сменили другие. Так продолжалось несколько часов, пока весь гарнизон не исправил свои плотские потребности. Бесчувственных девушек оттащили в кусты у лагеря и оставили на волю случая.
И опять, ни сказав ни слова, Авалар велел отвести пленных в пещеру. Сознание Мирона пошатнулось, он поседел и только плакал, забившись в угол. Из великого вождя и храброго воина, Владыка сделал юродивого. Алоим готов бал грызть камни в своем бессилии и уже проклинал тот день, когда решил стать воином Храма. Он мечтал лишь о смерти, но подумав о младшей дочери Мирона и о той участи, которую ей уготовил Владыка, он готов был тоже сойти с ума от боли и гнева.
Так в душевных страданиях прошло два дня. Владыка не тревожил их, но это затишье было страшней любой бури.
На третий день к вечеру, воины пришли и взяли Алоима. Старик – вождь был уже бесполезен: он служил теперь только в роли «соли на рану «воина Одина». Как ждал этого момента Алоим, как хотел он выплеснуть свою ненависть в это холодное лицо. Алоима ввели в палатку командующего и посадив на стул. Затем воины удалились, и вошел хозяин. Он сел напротив пленника, внимательно посмотрел в его измученное лицо и довольно покачал головой. Налил вина в два бокала. Один он поднес ко рту Алоима, тот отдернул голову.
– Как хочешь, а вино отменное! Тебе стоит немного взбодриться! – Дружелюбно заметил Владыка.
Находясь так близко к Врагу, Алоим пытался понять, что делает такого красивого человека, таким злым. Он улыбнулся вымученной улыбкой и произнес:
– Один вопрос терзает мою душу. Ответишь ли ты мне на него, Создание Тьмы?
– Только один то! Валяй, – усмехнувшись, ответил Авалар и отпил глоток из бокала. Затем, удобно устроившись в кресле, он приготовился к разговору.
– Что делает твою душу такой темной? – Спросил воин.
– Темной!? – Удивился Владыка.– С чего ты взял? Во мне тьмы не больше чем в тебе, а может и меньше во много раз.
– А как же творимое тобою зло? Разве это не от Тьмы в тебе? – Не унимался Алоим.
– Это не зло, а лишь стратегический ход. Ты страдаешь, видя страдания твоих друзей, – ответил ему Авалар.
