– Путешествует по ночам? – обронила бабушка.
– Но куда? – тут же подхватил молодой человек.
Ведунья хорошо понимала, что путешествовать на этой кровати она может только в скрытое место, а значит исключительно на колдовское кладбище. Но это, пожалуй, было последним местом, куда хотелось одеть своё лучшее платье.
– Кровать сделана из колдовских досок, и куда это колдовство её отправляет нам ещё предстоит узнать, – уходила от прямого ответа ведунья.
– Значит, жена просто под колдовскими чарами? Она не разлюбила меня?! – воспрял духом собеседник.
Бабушка никогда не поддерживала идей и теорий, в которых не была уверена. Она не стеснялась говорить, что не знает. Но предположение мужчины было вполне разумным.
– Дорогой Леонид, – бабушка остановилась и повернулась к спутнику лицом, – я хочу вам дать ответственное задание! Вам предстоит проверить кровать на наличие светящихся в темноте знаков.
Бабушка опустила момент, что если они действительно там есть, то ему придётся вывозить кровать на тайное кладбище. И, судя по настрою жены, это не будет самым простым предприятием.
Бабушка рассказала, где нас найти, и горделиво добавила, что её дело – предупредить. Дальше всё будет зависеть только от них самих. Молодой человек заметно воодушевился, получив надежду. Он заторопился пригласить нас в сад, попросил подождать пару минут и заскочил в дом.
Я прогуливалась вокруг, дядя Володя протирал от дорожной пыли свой мотоцикл, а бабушка рассматривала местность. Дом был сделан из деревянных брёвен красивой ровной кладкой. Крыша выглядела довольно размашистой с большим скатом, по обе стороны которого находились окна второго этажа. С торцов красовались широкие балконы – судя по всему, это были балконы спальни, занавешенные белыми прозрачными занавесками.
Это не был сельский дом, эта была усадьба и выглядела она шикарно. Вдруг мой взгляд привлекло шевеление занавески в окне второго этажа. Её аккуратно кто-то отодвинул, и я увидела бледное лицо в обрамлении тёмных кучерявых волос. Чёрные, словно угольки, глаза осмотрели двор и остановились на бабушке. Лицо хозяйки дома не блистало гостеприимством, а ярко-красные узкие губы отодвинулись вбок в недовольной ухмылке.
Дверь отворилась и на крыльце появился Леонид. В руках он держал огромный пакет со сливами.
Сидя в коляске мотоцикла и обнимая сливовый трофей, я с тревогой смотрела на горизонт. Он окрасился красным. Солнце уже исчезло, подтягивая за собой последние лучи, но луна ещё не взошла. Я любила ночь, но не любила сумерки. Они всегда вызывали во мне какую-то необъяснимую тревогу – словно каждый раз смена небесных тел над головой заставляла сомневаться в обратном их появлении. Тогда я еще ничего не знала о сумрачном месте. Об этом странном месте, что располагается на границе миров, я узнала намного позже, однако некто внутри меня каким-то непостижимым образом прекрасно знал о «сумраке».
Когда мы подъехали к дому, уже почти стемнело. Я вылезла из коляски, почувствовав слабый укол в ногу. Щепка, о которой я, кажется, уже забыла, словно ожила и напомнила о себе. Задержавшись на улице и достав её из кармана, я с содроганием увидела, как тонкая черточка на ней блеснула слабым зелёным светом. Всего одна тонкая линия, которая обладала большой магией. Я медленно провела по высеченной букве и та на миг потускнела, точно так же, как и на колесе дяди Володи прошлой ночью. Тревога разрасталась, и сумерки теперь были совершенно не при чём.
