Горюнов призадумался, но не над тем, как ответить, а подумал про жену Мура. Она с детьми уехала в Болгарию и там жила. Ее отправили в Софию, видимо, по просьбе Сабирова. Иначе видеться с ней Мур и вовсе не смог бы. Считаясь погибшим для соотечественников, в Россию ездить он не должен. Во всяком случае, до тех пор пока церэушники считают его своим надежным агентом. Как долго он будет вести свою игру? Впервые после смерти Зарифы, в которой Петр, по большому счету, винил и Мура, он подумал о Теймуразе без ярости, а даже с некоторой долей сочувствия и… зависти.
– Без работы не оставят.
– Вот это и пугает, – огорошила его Саша. – Ты должен к маме съездить. Я ей звонила, предупредила о твоем возвращении.
– И как она отреагировала? – с непонятной для Александры усмешкой спросил Петр.
– Она сказала, что ты найдешь массу причин и дел, чтобы не приезжать. Побежишь спасать мир, как обычно. И тебе не стыдно? Глядишь прямо в глаза.
– Я просто сплю с открытыми глазами, – Петр натурально зевнул и злорадно подумал, что не стоило назначать проверку на полиграфе человеку, несколько месяцев не видевшему молодую жену. Как же, выспится он!
Ранний телефонный звонок застал Петра врасплох. Не открывая глаз, он начал искать сотовый рядом, думая, как это у него в горах Кандиль мог оказаться мобильный телефон? Он точно помнил, что не брал его туда. Функционировал в горах только спутниковый. Карайылана из-за телефона чуть там не прикончили – турки отслеживали его перемещения. Горюнов не хотел давать лишний козырь своим «друзьям» из MIT – возможность отслеживать его перемещения.
Вдруг откуда-то из рассветной темноты ему ткнули в руки трубку городского радиотелефона.
– Петька, да проснись же ты! – требовал знакомый женский голос. – Твой Александров!
– Сколько я спал? – Петр сел на кровати, прижав трубку к груди и ежась от утренней осенней прохлады, сочившейся в приоткрытое окно.
– Час, наверное, – хмыкнула Саша. – Да ответь же ты!
– Слушаю, – буркнул Петр в трубку.
Александров многозначительно покашлял в ответ и после паузы велел:
– Приезжай к девяти в управление.
– А полиграф?
– Позже. Твоих будущих сослуживцев заинтересовала тетрадка, которую ты нам передал весной. Они до сих пор с ней возятся, не все разобрали в почерке твоего приятеля и в его своеобразной терминологии. Поскольку в ближайшее время ты перейдешь к ним, я дал добро на вашу личную встречу. Иначе бы потребовал от них письменный запрос. Напрямую светить тебя не стал бы. А если ты сочтешь нужным, ускорим запрос твоему приятелю – автору тетрадки, чтобы получить уточнения.
Речь шла о тетради, которую трясущимися руками почти полностью исписал в иракском кафе турецкий инженер Недред Ердек бесценными сведениями о террористах ИГИЛ[9], действующих на территории России. В Стамбуле Недред работал в порту и по совместительству был координатором ИГИЛ[10] – направлял добровольцев в Сирию, а оттуда, уже подготовленных в тренировочных лагерях, распределял в основном по России и по странам Европы.
Горюнов, после того как повоевал в Сирии, выполнил основное задание Центра – добыл в одном из тренировочных лагерей в Эр-Ракке копии паспортов граждан России, Узбекистана, Таджикистана и других бывших союзных республик, пересекся с Недредом и получил от него задание в качестве бойца ИГИЛ[11]. Так и познакомились.
Затем Недреда его игиловское руководство направило в Ирак, для того чтобы активировать «спящих» боевиков в Багдаде для проведения там терактов. Недред решил соскочить, почуяв опасность. Он небезосновательно опасался, что его ликвидируют, и обратился за помощью к Кабиру Салиму. И Горюнов помог, по-своему, конечно, – обеспечил Недреда фальшивыми документами на имя Рашада Сафира Назира и устроил Недреда на работу в порт Умм-Касра, попутно завербовав Ердека. Пускай поработает теперь на благо мира, а не на войну.
