«Лимонку» я, каюсь, прихватил. Потому как вещь в хозяйстве полезная — приколотить, например, что, если молотка при себе нет. Шучу, конечно. К поговорке «тяжело в деревне без нагана» можно смело добавлять — «а в городе без гранат». Ну и в идеале ещё и пулемёта.
Эх, будь моя воля, обязательно у входа бы «максим» поставил и замаскировал — как раз для подобных мероприятий.
Тут я заметил, что среди шестёрки налётчиков явно не хватает одного — того самого наводчика Лёвы Яснопольского.
— Куда Лёву дели? — спросил я у бандитов.
— Какого Лёву? — притворно удивился романтик с большой дороги.
— Дурачка мне не строй! Где ваш наводчик?
— Понятно, примелькался наш Лёвушка, — вздохнул бандит. — Давно говорил — менять его нужно. Что, из-за него засыпались?
— Из-за него, сокола ясного, — подтвердил я. — Так где Лёва-то?
— Он с нами на дело не ходит, у него своя работа. Думаю, понял, что мы прогорели, и сразу пятки салом смазал. Ищи ветра в поле.
— Пусть милиция ищет, — отмахнулся я.
А вот и милиция.
Здесь ещё не существует нормативов, однако если бы они и были, эти ребята безусловно уложились бы, да ещё и время бы осталось. Ну, а то, что бандиты опередили, так вполне понятно — ближайшее отделение в трёх кварталах, а налётчики гарантированно паслись где-то поблизости, ожидая сигнала Лёвушки.
— И что у нас на этот раз, Быстров? — нахмурился старший летучего отряда.
У него была фамилия Воробей, да и сам он был какой-то маленький и нахохлившийся, но при этом вполне толковый мужик.
— Это вместо привета, что ли? — делано удивился я. — Ты бы нас лучше поблагодарил — мы за нашу доблестную милицию всю работу делаем. Видишь, банду вам поймали.
— Что-то рожи какие-то незнакомые? — оглядел преступников Воробей. — Не наши, что ли?
— Залётные, — подтвердил я. — С ним ещё один быть должен. Лев Яснопольский, наводчик. Только он смылся.
— Неужели ты его упустил? — не поверил ушам Воробей.
— Обижаешь, командир. Просто у него тонкая душевная организация, и он только на разведку ходит.
— Держи пять, Быстров, — Воробей протянул ладошку.
Она, может, и выглядела маленькой и узой, но я знал, сколько в ней силы — жим у Воробья был воистину атлетический, компенсация за внешний хилый и непрезентабельный вид.
Рассказывали, что над новичками в отделении милиции часто подшучивали: показывали Воробья и предлагали побороться с ним на руках. Обычно после поединка ладонь у новобранца превращалась в сплющенный, как после прокатного стана, блин.
— Ага, тебе только подай руку — потом весь день в холодной воде отмачивать, — отшутился я.
— Кто с нами в отделение оформлять поедет — ты? — ни капли не обиделся Воробей.
— Я, конечно. Надеюсь, на сегодня лимиты бандитских нападений на кабак исчерпаны, таких гостей больше не будет, — кивнул я.
— Тогда собирайся.
— Только у меня один труп случайно получился, ну и ещё пара тяжёлых, — виновато заметил я.
— Случайно, ха! — буркнул Воробьёв. — Знаю я твоё случайно — небось специально наповал уложил, чтобы его подельники в подштанники наложили.
— Ты этого не говорил, я этого не слышал, — подмигнул я.
Убивать людей — штука противная, оставляет после себя гадкий остаток, но кто сказал, что эти бандосы — люди. У меня совершенно иное мнение на сей счёт. Наверняка, подвигов на них — весь УК РСФСР 1922-го года примерить можно.
Мы вышли на улицу.
К ресторану, страшно чихая, подкатил автобус — в него милиционеры посадили арестованных бандитов, а потом и сами залезли. За мертвецом обещали прислать труповозку.
