МераклИс - страница 29

– Разве богини ошибаются?:)

– Прекратите, неизвестный льстивый мужчина, а то не расскажу, где останавливаться нельзя ни в коем случае, если не хотите прослыть снобом или вообще испортить репутацию.

– Пощадите, божественная Регина Росси, неужели вы допустите, чтобы пострадала репутация вашего потенциального партнёра?:)

– Вот видите, взаимовыгодное сотрудничество – самая прочная основа для любых отношений!

– Вы неподражаемы!

– Я – реалистка.

– Вы всегда были реалисткой? Даже на вашем первом Антикварном салоне?

– Смешно. Конечно, нет. Я дрожала, как заячий хвостик, и выглядела, как я теперь понимаю, не очень дружелюбно. Впрочем, для Лондона это было в самый раз, этакая спесь на выход.

– Но вы же были не одна, а с профессором.

– Только это меня и спасало. Профессор всем меня представлял как свою незаменимую помощницу и нового партнёра галереи, со всеми знакомил – это было идеальное вхождение в среду, что там говорить.

– Да, обычно на это годы могут уйти.

– Я это осознавала. Но, как в любом профессиональном сообществе, есть и заклятые друзья, и очень жёсткие конкуренты, они не упустят случая ввернуть какую-нибудь изощрённую шпилечку. Вы бы видели выражение их лиц, когда они начинали расспрашивать, как поживают синьора Лючия и дети, по три раза подряд просили передать сердечные приветы супруге и пытались отследить нашу реакцию. Хорошо, Тони меня заранее предупредил, что такие выпады обязательно будут, иначе я бы растерялась.

– Да, кстати, а как вообще отреагировала семья профессора на ваше появление в его жизни? Ведь, помимо жены, у него были дети?

– О, все, за исключением Арто, приняли меня на удивление тепло, что было некоторым шоком. Причину я поняла гораздо позднее.

Лючия Кастеллани цену себе знала всегда. Природа одарила её щедро, кое в чём даже с избытком, но её привычку то и дело выходить из берегов, подобно полноводным Тибру и Арно, родственники и давние друзья воспринимали не как стихийное бедствие, а как повод взбодриться – как летний ливень, как порыв ветра, как лёгкий шторм на море, который наблюдаешь с берега в бинокль: длится недолго, жертв и разрушений нет, в крайнем случае, придётся просушить одежду. Через пять минут солнце снова воссияет на чистом небе – как можно относиться всерьёз к неизбежным и безобидным явлениям природы?

Но зато где вы найдёте такую прекрасную мать и хозяйку дома, такого преданного друга? Лючия умела дружить. А её позиция в социальной иерархии – сначала благодаря родительской семье, старому флорентийскому торговому клану, пропустившему всех отпрысков через британские университеты, вдобавок к итальянским, а потом благодаря мужу и собственной неустанной работе – давала ей ту самую щедрую лёгкость, с которой она могла покупать красивые вещи, держать прислугу, летать первым классом, приглашать гостей пожить в любом из их домов и устраивать приёмы, не считаясь с расходами.

Что ж, деньги она умела тратить с шиком, никогда ни о чём не жалея: хорошо ей, значит, хорошо будет и всем её близким. Друзья гостили на виллах неделями, а об их с Антонио эскападах и авантюрах, особенно по молодости, до сих пор ходят самые противоречивые слухи.

С будущим мужем Лючия в прямом смысле столкнулась в одном из лондонских пабов, чуть не пролив на платье свой подозрительного оттенка «Пиммс». Её заковыристая трёхэтажная тирада на безупречном родном языке, приправленная не менее выразительными жестами, произвела на рафинированного римского «бунтаря» столь мощное впечатление, что предложение он ей сделал в ту же минуту, благо одно из фамильных колец, которые он носил не снимая, пришлось ей как раз впору.