МераклИс - страница 35

Где-то в самом начале семидесятых Эдуардо, один из постоянных клиентов галереи, оказался однажды на их вечеринке, далеко не самой горячей, увидел Лючию совсем с другой стороны и стал с тех пор самым преданным её поклонником. Он не исчезал с радаров никогда, хотя Лючии даже на вечеринках и в голову не могло прийти иметь дело с мальчишкой явно лет на десять-двенадцать её моложе, тем более – с клиентом. На все её резонные возражения этот упрямец твердил, что умеет ждать, а пока пускай синьора Лючия привыкает – он всегда придёт ей на помощь, что бы ни случилось. Несколько раз она ловила его на слове и просила о каких-то пустяках, и Эдуардо не подвёл её ни разу. Младшему наследнику обедневшего, но знатного тосканского рода было позволено распоряжаться временем по своему усмотрению, как он шутил, только чтоб не мешался под ногами у старших братьев. Из семейных обязанностей на нём лежала эпизодическая проверка семейных счетов – с начальной школы мнемоник Эдуардо с лёгкостью считал в уме и вылавливал «блох» в любых расчётах, – а также пополнение фамильной коллекции искусства и антиквариата, что он тоже делал исправно, обладая превосходным вкусом. Так что остальное время он с полным правом мог посвятить капризам понравившейся ему женщины.

Лючии было приятно. Тихая настойчивость Эдуардо льстила самолюбию, особенно после нескольких лет отсутствия социальной жизни по причине рождения детей, и она со временем стала выделять его из толпы остальных обожателей. Разрешала свозить себя пообедать в Лидо ди Остиа, прогуляться там по набережной, если скучала по морю, сопроводить в кинотеатр. Собеседником он оказался интересным, и вскоре они стали хорошими приятелями. А поскольку Лючия была всё-таки женщиной любопытной, на одной из ближайших приватных вечеринок она подвергла не помнившего себя от счастья Эдуардо самой дотошной проверке прямо на глазах мужа. Результат её приятно удивил, она решила закрепить успех один на один, подальше от чужих глаз, и увела Эдуардо в свою спальню, чего не делала до этого никогда. Эдуардо совсем обезумел, ласкал так, будто от этого зависела жизнь, и Лючия позволила ему всё, что он хотел. Она тоже любила эту животную позу, зная, как по-звериному красиво выглядит её тело сзади. Дала ему скрутить её длинные волосы жгутом, намотать на руку и медленно потянуть на себя, а потом сделала вид, что хочет вырваться. Эдуардо, забывшись окончательно, порвал на ней остатки одежды и обрушил на Лючию такой водопад страсти, что вернуться потом к гостям она смогла, только заново сделав мейкап и полностью сменив наряд, а его самого пришлось выводить чёрным ходом, одолжив плащ, поскольку его одежда восстановлению не подлежала.

В тот вечер Лючия чувствовала себя полностью удовлетворённой результатами эксперимента и не сразу поняла, какой ящик Пандоры открыла. Окрылённый Эдуардо начал планомерную осаду, ибо вечеринки вечеринками, но он теперь хотел большего. Сначала прислал несколько комплектов непомерно дорогого белья и платьев взамен порванных в их первую ночь. Зачастил в галерею, находя всё новые поводы для покупки подарков семье и самых изысканных украшений, которые порывался тут же преподнести Лючии, пока та не устроила ему первый скандал – ещё не хватало: если уж он хочет её побаловать, то неужели не соображает, что это не должны быть работы её же собственных ювелиров? Что, Виа Кондотти «пересохла», «Дамиани» и «Булгари» внезапно обанкротились? Хорошо, если не хочет нести деньги этому «вульгарному» греку, пусть наведается к французам, всё равно Кондотти за углом, а ей давно нравится бушероновская змеюка, хотя по части яда Лючия сама ей фору даст, уж заставит её поползать, та сама из кожи выпрыгивать начнёт!