– Мне бы твою логику, малыш, – прошептал Маорт. – Но сейчас у нас другая задача, верно?
Чуули застрекотал, рисуя лапками перстень. Злой, нехороший перстень, какой он видел у того двуногого. С ним в деревню пришли другие звери с палками – те плевались огнём.
Изображение вспыхнуло. Мерцающий прищурился – бельчонок не мог передать каждую деталь, но Маорт уловил мрачную ауру, исходящую от перстня.
Интересный ход, Наместник. Ты решил поднять ставки ещё больше, но сможешь ли удержать в зубах кусок, какой пытаешься оторвать?
Чуули взмахнул хвостом, а рисунок рассыпался тревожными искрами.
***
Гвардейцы приблизились к небольшой полянке. Таленги закружились, тут же принимая образы стражников, словно дети, которые вспомнили про любимую игру.
Долговязый лучник недовольно покосился на собственную копию, она маячила и дразнила невдалеке. Рука потянулась за стрелой.
Прежде чем Райлин успел его одёрнуть, засвистела стрела. Прошла через как нож сквозь масло. Существо разлетелось ярко-фиолетовыми брызгами, а те приняли форму причудливых стрекоз с жутковатыми человеческими лицами.
Создания вспорхнули и закружились над отрядом, издавая противное гудение.
– Идиот хренов! Кто тебя просил руки распускать? – зарычал лейтенант.
– А чего эта падла дразнится! – огрызнулся гвардеец, но опустил оружие.
– Заткнись. Всем не шевелиться, – ледяным тоном сказал Райлин. – От этих существ можно ожидать чего угодно.
Стрекозы порхали над воинами, в блеске крохотных крылышек всем почудилось что-то угрожающее. Таленги появились из-за деревьев с невероятной быстротой. Потянулись к людям, вытягивая длинные, постоянно меняющие форму лапы.
Охотник с презрением поморщился, вынул металлическую трубку, на её конце тут же сверкнул зловещий огонёк. Тени на секунду остановились, десятки фиолетовых глазищ с нескрываемым любопытством смотрели на странное двуногое существо, посмевшее нарушить их танец.
Через мгновение стрекозы поднялись выше, загудели ещё сильнее, напоминая рой насекомых из бездны.
Воины тут же с истошными криками схватились за головы, словно боялись, что они вот-вот лопнут от мерзкого, разрывающего сознание звука.
Охотник взмахнул странным оружием: сноп ослепительно-изумрудных искр фонтаном вырвался из трубки, освещая ночь. Огни с шипением ударили в таленгов, вызывая хаос в их сумеречных рядах. Послышались странные, леденящие душу стоны, одна за другой тени теряли очертания, расплываясь кляксами в воздухе.
Стрекозы тут же ринулись на воинов, которые уже катались по земле, издавая душераздирающие вопли, но следующий выстрел рыцаря окатил насекомых яростным зелёным пламенем. В нём изящные создания погибли, как мотыльки в костре.
Пусть был свободен. Райлин с трудом поднялся на ноги, вытер пот. Охотник не сказал ни слова, но сама его фигура и тёмный шлем, закрывающий лицо, вызывали такой ужас, что никто даже не решился сказать слово.
Но только пришедшие в себя солдаты достигли края полянки, как раздался хрустальный звон.
В воздухе серебристой звездой вспыхнула снежинка, затем взорвалась дождём ледяных игл. Большинство воинов даже не успели поднять руки, чтобы защититься. Троих солдат, идущих впереди отряда, пронзило тончайшими осколками. Прежде чем неудачники рухнули на землю, ещё несколько воинов получили ранения.
Повинуясь странному чувству, которое никогда не подводило его в сражениях, Райлин рухнул на землю, закрываясь щитом. Остальные последовали его примеру.
