- Понимаешь, девочка…
- Маша!
- Понимаешь, Маша, мне нужна помощь твоей мамы. И я предложил ей работу на лето. Очень высокооплачиваемую работу. Но она отказывается. Значит…
- Нужно оставить меня в покое! – рявкнула я. – У меня – отпуск!
- Ничего подобного. Надо предложить то, что вас заинтересует.
- Да зачем я вам понадобилась?!
- Вы справились с моими близнецами. И они с уважением и симпатией отзываются о вас. Кстати, о единственном взрослом из их окружения. Значит, вы справитесь с любой ситуацией.
- Послушайте. – Усталость внезапно накатилась на меня. – Я не хочу справляться с ситуациями. Не хочу работы и не хочу предложений. Я хочу просто выспаться. И все.
- Вынужден настаивать. И… скажите, что вы хотите за полчаса вашего времени, которое я потрачу, чтобы обрисовать проблему, с которой я пришел к вам?
- Ни-че-го.
Я подхватила свой самокат, Машка – доску, и мы пошли прочь из парка, злясь на этого господина, что своей бесцеремонностью и дурацкими требованиями испортил нам первый вечер отпуска.
- Ладно, - раздалось у нас за спиной.
Какой настырный!
- Зайдем с другой стороны. Вы же общались достаточно плотно с моей экономкой Инной Львовной.
- Да, - вот тут я стала осторожной.
Женщина была симпатичная, добрая, по-настоящему привязанная к мальчишкам.
- Она очень много лет служит у меня, но… Вы же понимаете – я зол на нее. Она участвовала в обмане. И все-таки она работает на меня, а не на моих сыновей.
- И что вы предлагаете?
- Я ее не увольняю. Даже не наказываю по деньгам. А вы меня выслушаете.
Мы переглянулись с Машкой. Тяжко вздохнули.
- Только выслушать, - уточнила я. – Ни на что не соглашаюсь, просто выслушиваю.
Он устало кивнул. И я поняла вдруг, что и у него этот год был насыщенным. И сон для него был такой же роскошью, как и для меня.
- Могу я рассчитывать на ваше молчание в том случае, если мы не договоримся?
Он устало потер глаза. Удивительно, как только он перестал что-то из себя изображать, в голос вернулось коньячно-бархатное очарование.
- Безусловно.
- Только я не пойду кататься, - решительно сказала дочь. – Я должна знать, во что вы втягиваете маму.
- Все законно. И принесет твоей маме много денег, если она согласится.
- «Если» - хорошее слово, - процитировала дочь мультик про Геркулеса.
- Но пока мы все не обговорили с твоей мамой, я вынужден настаивать на конфиденциальном разговоре.
- Я не болтушка.
- Вынужден настаивать.
Машка поджала губы. Я улыбнулась – и дочь моих ожиданий не обманула.
- Дело в том, что если мама не пошле…
- Маша.
- Прошу прощения. Если мама не…
- Согласится, - подсказала я своей девочке, что разрывалась между «не бортанет» и «не пошлет» и как-то запуталась, как ей поприличнее выразить свои совершенно правильные мысли.
- Короче. Мама все равно мне все расскажет, потому что она не согласится и не откажет, пока не обсудит со мной. Так что можно существенно сэкономить время.
Господин Томбасов усмехнулся. Красивые губы дрогнули.
- Покорен вашей логикой, Маша.
Я улыбнулась: конечно, покорен. Дочь та еще ритор! Моя школа!
Бизнесмен тем временем задумался, что-то просчитывая, вон как складка лоб прорезала. Снова посмотрел на часы. Тезисы беседы он там подсматривал, что ли?
- Ладно, - вздохнул Томбасов тяжко. – В конце концов, никакой секретной информации я вам не сообщу, об этих проблемах в СМИ не трубил только ленивый. Лишние подробности как не спасут, так и не дотопят проект. Пойдемте.
