– Что будешь?! – крикнул Марк, пытаясь перекричать певца.
– Тордочки с лаксмердончиками, – выдавила Пупель.
– Что? – Марк или не понял, или не расслышал.
«А в принципе хорошо, что здесь такой гвалт, разговаривать не надо», – подумала Пупель.
– Люля-кебаб! – выкрикнула она. – И бокал белого вина!
Марк заказал люля ей и себе и два бокала вина и, по-видимому, был доволен ее выбором. Люля было самое дешевое блюдо.
Заказанное быстро принесли. Певец все еще пел нескончаемую песню про аргонавтов, про эту чудовищно трудную длинную дорогу. И дорога длинная, и припев невыносимый – найнанайнаннананна, найнанайнанна.
«Сдохнуть можно», – подумала Пупель, ковырнув вилкой кебаб.
– Что с тобой сегодня? – Вопрос Марка вывел Пупель из задумчивости.
– Не знаю, спать хочется.
– Сейчас поужинаем и поедем спать.
Пупель промолчала.
– Ты что, из-за Сусанны расстроилась, из-за того, что я с ней так долго трепался, так ведь это по делу.
«Господи, какая Сусанна? – подумала Пупель. – О чем он?»
– У меня голова болит, – соврала она.
– Надо красного вина заказать, все как рукой снимет, – Марк старался, проявлял внимание.
– Закажи, – Пупель не стала сопротивляться.
– Ты и не ешь, что – совсем хреново?
Пупель стало себя жалко. Она надула губы, хлюпнула носом и пробормотала:
– Угу.
Принесли красного вина. Пупель залпом выпила бокал.
– Ну, ты даешь! – Марк просто остолбенел. – Я хотел за нас выпить.
– Выпей.
– Что же я один за нас буду пить?
– А почему нет?
– Я не понимаю, что происходит?
Внезапно у Пупель возникла мысль встать, сказать спасибо за все, прощай, никогда мне больше не звони, все это пустое, я не люблю тебя, мне с тобой неинтересно, зачем тратить время и тянуть эту бесконечную жвачку. Она уже собралась раскрыть рот и выплеснуть всю эту тираду, в этот самый момент Марк встал и направился к музыкантам.
Неужели? Пупель внимательно следила за ним. Неужели он попросит их заткнуться? Она видела, как Марк дает деньги певцу, чтобы они не пели этой гадости. Неужели он проникся? Как это благородно! У Пупель потеплело на душе. «Все-таки я к нему несправедлива, он понимает. Сказала «голова болит», и он, несмотря на свою скупость, пошел, заплатил, чтобы девушке было хорошо и приятно».
Певец прервал песню про аргонавтов.
Пупель благодарными глазами смотрела на возвращающегося Марка.
Марк подошел к столику и, самодовольно улыбаясь, изрек:
– Я заказал для тебя песню, пошли.
– Куда? – Пупель просто остолбенела.
– Танцевать.
В это время музыканты чудовищно грянули. Певец заверещал:
– Ах, какая женщина, мне бы такую…
Приступ бешеной ярости охватил Пупель. Она буквально выпрыгнула из-за стола, вцепилась в Марка и начала выкручивать ногами кренделя, приговаривая:
– Так, так? Тебе такую женщину?!
Это был какой-то чудовищный, глупейший танец. Публика в ресторане перестала есть и пить. Все уставились на них.
Пупель кричала:
– Тебе бы такую!? Ах, какая женщина!!! – дергалась всеми частями тела, вцепившись в Марка.
Она его вела в безумном танце, бешено крутила шеей, трясла грудью, наваливалась. Марк улыбался. Он улыбался и ничего не просекал. Они встречались несколько лет, и он ничего не просекал. Он думал, что так и надо. Войдя в раж, Пупель навалилась на него всем телом, и они упали на пол. Марк на спину, а она на него.
Публика зааплодировала. Музыка громыхала. Марк барахтался, пытаясь приподняться. Пупель слезла с него и направилась к выходу.
