«Я, кажется, пропустил самое интересное», – прямо из ниоткуда раздался голос Устюга. – Куда бежишь?»
– Пuсать! – выкрикнула Пупель. – Я – попuсать, сейчас приду.
Марк кивал. Он уже поднялся и шел к столику.
Пупель забежала в туалет. Она сама удивилась, как быстро у нее поднялось настроение. Он здесь, он нашелся, теперь все хорошо. Все ей виделось в другом – мягком и теплом свете. Пuсать не хотелось, уловка с выходом удалась.
Она вымыла руки и посмотрела на себя в зеркало. Волосы растрепанные, кофточка сползла с плеч. Вид абсолютно неприличный. Она пригладила волосы, это плохо получилось, поправила кофточку, тут все прошло нормально, подтянула колготки под брюками, все хорошо.
Спокойная и умиротворенная вышла Пупель в зал ресторана. Музыканты как будто дожидались ее и заиграли песню про аргонавтов во второй раз. Пупель недоуменно покосилась на них, потом, повернувшись, увидела танцующую немолодую пару.
«Не думал, что эта тема так популярна», – это был голос Устюга.
– Я тоже так не думала до сегодняшнего дня, – Пупель ответила и хихикнула.
Странно, но песня ее уже не раздражала. Она пошла к столику.
– Ну как ты? – Марк заказал еще вина. На столе стояли бокалы и яблоки.
– Прекрасно.
– Вот видишь, музыка, танец, ты, кстати, не ушиблась?
– Нет, я же на тебя упала, ты выступил в роли амортизирующей подушки.
– Какая ты веселая бываешь, Пупа, просто жуть, я фруктиков заказал.
Пупель улыбалась и мурлыкала, подпевая сладкоголосому певцу:
– Аргооооо, нуны, нуны, ну ны ны ну ну ну ну нынны…
– Куда ты пропадал? – завела она беседу с Устюгом.
«По делам, я же просил тебя стоять под навесом».
– Я и стояла, думая, что ты тоже там.
«Так все неудачно получилось, я рассчитывал на другое, обидно».
– А если в двух словах, так по-быстренькому, чтобы удовлетворить мое звериное любопытство?
«В двух словах никак не получится, это длинная история».
– Ты мне ее расскажешь?
«Она тебе, в общем-то, знакома».
– Опять говоришь загадками?
«Предполагалась одна встреча, как я мог его упустить, и на старуху бывает проруха».
– Прости, я ничего не понимаю.
«Ну, совершил ошибку, все шло, шло, а потом я его упустил, а ты ринулась в такси, и вот результат».
– Кого ты упустил?
«Ты должна была стоять под навесом».
– Я тут сижу, как видишь, и претерпеваю.
«Хорошее слово».
– Слово хорошее, а мýка-то какая?
«Это разве мýка?»
Пупель никак не могла понять, как у нее стало получаться. С одной стороны, она общалась с Устюгом, и в то же время они с Марком пили вино, и она даже что-то мычала ему, грызя яблоко. Марк был доволен. Все складывалось наилучшим образом.
– Как это все у меня стало так складно получаться? – спросила она у Устюга.
«Ко всему привыкаешь».
– Как выясняется, не ко всему.
«Некоторые вещи остаются непостижимы, к ним невозможно привыкнуть».
– Это ты о чем?
«Да так».
– Мне так тоскливо стало. Ты пропал. Такое нахлынуло одиночество.
«С поклонником в ресторане?»
– Именно. Я просто места себе не находила. Мне хотелось сказать: что же это такое? Что это? Мне хотелось закричать, так не надо, что вы, в самом деле, прекратите, мне хотелось… Я даже не могу сказать, чего мне хотелось. Хотелось убежать, зарыться куда-нибудь, мне было так тягостно, как тогда, когда мы с тобой встретились в моем сне и я еще не знала тебя. Мне так жутко там было. Это поле, снежок этот колючий, река. Мысли о крестьянине мучили меня.
«Вот я же и говорил тебе: стой под навесом».
