Вардун все так же неторопливо шел, разглядывая асфальт под ногами.
– Добрый день, Ефим Сергеевич! – окликнула она его.
Вардун резко остановился, повернул голову, узнал ее и широко улыбнулся.
– Здравствуйте, здравствуйте… Гуляете? Как вам Самара?
– Великолепно, – абсолютно искренне восхитилась Жанна. – Даже думаю приехать сюда на несколько дней в отпуск. А то три дня – это мало.
– Вот это верно! Мало, три дня – это мало. Тут у нас, знаете, какие красоты? – И он вздохнул.
– Что-то вы не веселы, Ефим Сергеевич, – проницательно заметила Жанна.
Вардун махнул рукой.
– С моей работой не до веселья. То одно, то другое. У нас же, сами знаете, семь пятниц на неделе. Все надо сделать не сегодня, а еще вчера, да еще предугадать, что начальство хотело, но не сказало. А виноват кто?
Жанна благоразумно промолчала.
– Ладно, это все мелочи. Сегодня прекрасный день. Рядом со мной идет красивая женщина. Прямо чувствую, как все мужчины мне завидуют.
Жанна взяла его под руку.
– Чтобы завидовали еще больше, – рассмеялась она. Вардун, видимо, был из тех легких людей, способных радоваться жизни даже в мелочах. Ей бы такое умение.
– Все хотел спросить, в вас нет польских корней? Во мне, знаете ли, есть примесь шляхетской крови, я просто чувствую в вас родственную душу.
И вновь она рассмеялась.
– Мне часто говорят, что я похожа на панночку… ту, которая поме́рла[4].
– Бог с вами, – замахал на нее Вардун. – Не верьте. Это завистники. У вас классическая и немного холодная красота. Эти глаза цвета неба… Как говорил незабвенный Иван Васильевич: «Червлена губами, бровьми союзна…»[5]
– Да вы льстец, Ефим Сергеевич. Отвечу банально: «Не родись красивой, а родись счастливой».
– О, как я вас понимаю! Счастье – птица непредсказуемая. А ведь вчера еще ничто не предвещало…
«Именно, – подумала она, – ничто. А Вардун, выходит, знает о пропавших документах?»
– А у меня к вам просьба, Ефим Сергеевич, моя форма, увы, пришла в негодность. Нет ли у вас возможности достать комплект? А то прямо не знаю, как в рейс выходить.
– Для вас, ясная пани, Ефим не только форму – луну с неба достанет. Дайте-ка я посмотрю на вас. – Вардун довольно бесцеремонно отодвинул ее рукой и даже повертел вокруг своей оси. – Прелестно, – вынес он вердикт. – Не волнуйтесь, Жанночка, форму я вам обязательно достану. Вы же в гостиницу идете? Нам по пути. Пройдемте через сад и по набережной потом. Путь почти такой же, а удовольствия больше.
Они свернули в сквер. Здесь было тенисто и прохладно. И как было бы здорово не плестись в отель под грозные очи начальства, а побродить по этим дорожкам, послушать пение фонтанных струй, посидеть на лавочке с книжкой. Видимо, мысли их оказались схожи, потому что они как-то вздохнули в унисон, переглянулись и рассмеялись. Ей нравился этот невысокий человек, начавший рано лысеть. Судя по всему, добродушный и веселый. И как он столько лет продержался на этой должности, где порой требуются жесткость и сила, непонятно.
– Вы интуиции доверяете? – спросил Вардун внезапно.
– Еще как!
– Вот и я. Так я вам скажу: что-то нехорошее творится. Элеонора Васильевна зря не приедет.
– Кто, простите?
Что-то толкнуло ее в бок и царапнуло по ноге. Она отскочила. Мимо промчались два подростка на самокатах.
– Извините! – на бегу крикнул один из них.
– Вот олухи! – Вардун неодобрительно смотрел им вслед.
– Ну, извинились же. Культурные. Кстати, а как тут у вас с культурой? Как народ развлекается?
