– Да, знают.
– Сэр, кто им рассказал? – Стоун нахмурилась.
– Сейчас это не важно. Им придется привыкать к мысли, что их дочь безжалостно убили, хотя знание этого не позволит вернуть девочку, – заметил Вуди.
– Так же, как и пренебрежение всеми теми подозрительными обстоятельствами, которые окружают ее смерть, – заметила Ким. – Но я тем не менее это сделаю.
– А вы уверены, что обстоятельства действительно подозрительны и это не имеет никакого отношения к тому, что вы опоздали?
– Вы это серьезно? – Ким нахмурилась.
– Сейчас гораздо важнее, серьезны ли вы…
Стоун покачала головой. Быстрее добраться до школы было невозможно, но слова начальника ее обидели.
– Вы действительно думаете, что я могу продлить страдания родственников лишь для того, чтобы успокоить чувство собственной вины, сэр? – поинтересовалась она.
– А еще – думаю ли я, что вы все еще размышляли о том, что миссис Уорли отказалась давать показания против мужа, когда прибыли в школу? И о том, что вы чувствуете себя виновной за каждую жертву, которую не смогли спасти, и таким образом топите себя в пучине ответственности и личных обязательств исправить все зло мира? – ответил вопросом на вопрос Вуди и продолжил, не давая коллеге времени произнести ни слова. – И – да, как человек, я думаю именно так. А вот что касается этого дела, то за вами станет пристально наблюдать множество влиятельных людей, Стоун. И все они будут надеяться, что смерть девочки окажется самоубийством, – добавил он со значением.
Ким кивнула в знак понимания. Академия Хиткрест дала путевку в жизнь множеству богатых и могущественных людей. Репутация заведения была образцовой. И инспектор была уверена, что все заинтересованы, чтобы она таковой и оставалась. Самоубийство в качестве причины смерти характеризовало школу не лучшим образом, и вряд ли информация о нем появится в рекламных материалах академии, но это все-таки лучше, чем другие возможные сценарии.
Влиятельные люди будут следить за каждым шагом Ким и без колебания разделаются с ней в случае малейшей ошибки. И, возвращаясь в Хиткрест по велению своего шестого чувства, она ставит на кон свою работу, карьеру, уважение сотрудников и доброе отношение своего руководителя.
Но ничто из этого списка не волновало ее, когда речь шла о смерти тринадцатилетней девочки.
– Я спрошу вас еще раз, Стоун. Вы уверены в том, что знаете, как и что делаете? – спросил ее босс.
Во взгляде инспектора появилась упрямая решимость.
– Да, сэр. Я уверена.
С кофе в руках Ким прошла в общий кабинет, чтобы начать утренний брифинг.
– Итак, ребята… – сказала она, бросив взгляд на пустую доску. – Давайте начинать.
Эти слова были встречены молчанием. Члены ее команды смотрели друг на друга, а не на нее.
– Что именно? – спросил наконец Брайант, высказав мысль всех остальных.
– А что, никто из вас не думает, что в этом что-то есть? – с удивлением уточнила Стоун.
– Несчастненькая богатенькая девочка не смогла сделать все по-своему, попыталась привлечь к себе внимание, забравшись на крышу, и потеряла равновесие… – предложил свой вариант Кевин Доусон, качая головой.
– Или ее бросил мальчик, и она была в смятении, – пожала плечами Стейси Вуд.
– Или нагрузки оказались для нее неподъемными, – добавил Брайант.
– Итак, у нас есть три теории, но ни один из вас не подумал о том, что имя Сэди должно быть на этой доске? – снова заговорила инспектор. – И это, естественно, не имеет никакого отношения к тому, что она училась в частной школе?
