– Говори.
– Но тебе это не понравится. Ох, не понравится… Жених изменял Ноа не только с женщинами, но и с мужчинами. Хотя дважды состоял в браке.
Лэйн удивлённо сдвинул брови и брезгливо скривил рот. Моро и Хоггарт отошли от толпы подальше.
– Всё интереснее и интереснее. Пожилая женщина безутешно рыдает, и на сегодня беседу с ней придётся свернуть. Она убита горем, но в минуты просветлений несёт какую-то несвязанную припадочную ересь. Я договорюсь о встрече на завтра.
На прощание Моро бросил взгляд на юное тело. Под одеялом оно выглядело ужасающе. Господи, кому могла помешать милая девочка? Что это за монстр? Страшно смотреть. Она выглядела почти как ребёнок. Бледная, густые волосы распущены, похожа на призрак русалки. Фред поморгал много раз: опять уставшие глаза пересохли. Почему все жертвы абсолютно обнажённые? Их хотели пристыдить? Или это возбуждает преступника?
Ночью Амелия приснилась ему как утопленница. Белоснежное обнажённое тело девушки тонуло. Сначала он увидел её спиной: длинные волосы струились вверх к яркому свету, оголяя её худые лопатки и бёдра. Затем она развернулась винтом и резко распахнула синие глаза. На месте сердца зияла пугающая дыра, вокруг мелькали пузырьки и маленькие рыбки, некоторые из которых успели юркнуть туда, где раньше билось сердце. Амелия продолжала медленно опускаться на морское дно. Моро, вздрогнув от кошмара, задел Джейн по лицу пальцами, но не проснулся.
На этот раз проснулась его жена, Джейн, и вышла на кухню закурить сигарету. Муж ничего не рассказывал ей о расследовании. Но из новостей она знала, что маньяк действует быстро и убийства не прекращаются.
Амелия продолжала сниться детективу: приоткрыв рот, «утопленница» выпустила несколько пузырьков и что-то произнесла, но он никак не мог различить сказанных слов и заметался по подушке. Настоящий кошмар. Мужчина горел, его колотила дрожь. Он пытался прочитать по губам слова девушки, но та вдруг растворилась в воде, точно состояла из сахара, и он наконец проснулся. К жизни детектива вернуло утро.
***
– Моро, взгляни: Жозефина на прощание срывает розу и дарит Александру I со словами: «Возьмите на память о Мальмезоне». И вот ещё: Александр I долгие годы хранил воспоминания о розе и прощальных словах императрицы. А после того как в 1825 году трон от Александра I перешёл к младшему брату Николаю Павловичу, принцесса Шарлотта Прусская, жена Николая I, упоминала среди любимых цветов и белую розу. Ещё будучи принцессой, она получала от Николая букеты из атласно-белых роз (aud Malmeison). А в юности Шарлотту называли «белым цветком» – Бланшефлёр.
– Бланшефлёр… – повторил задумчиво сонный Фингел. – Откуда это?
– Это имя героини средневекового романа «Floire et Blancheflor» («Флуар и Бланшефлор») … Бла-бла-бла… Тут дальше ещё идёт упоминание о празднике Белой Розы – Fest der Weißen Rose. Иногда праздник называли «Волшебство Белой Розы» – Der Zauber der weißen Rose, – с диким акцентом прочитал Лэйн. – Он изображён на картинах художника Адольфа фон Менцеля и упоминается в других…
– А о чём именно идёт речь в романе «Флуар и Бланшефлор»? – мистера Фингела явно заинтересовало услышанное.
– Не так быстро. Надо же изучить, – Лэйн Хоггарт почесал затылок (будь там рой вшей, они бы точно отскочили, а нужно было просто сменить шампунь) и продолжил, прочитав почти идеально. – А вот здесь уже есть информация об опровержении названия любимого сорта розы Шарлотты Souvenir de la Malmeison. Якобы этот сорт был выведен лишь в 1843 году.
