Потолки были высокими, как будто бы прежде здесь работали великаны, а балки – сухими и прочными. Пройдя с десяток метров, девушка остановилась и, развернувшись, стала ждать тварей, но те не спешили появляться. Зато до слуха Идои внезапно донеслись далёкие голоса.
– А вот это плохо. Очень плохо, – проговорила она.
О том, кто именно мог находиться в этой глуши, Идоя даже себе не представляла – и не хотела представлять. Она знала, что тут никто не жил, – так что это запросто могли быть голоса контрабандистов или торговцев живым товаром. В эти леса и раньше не ходили в одиночку, а после того, как ушли поселенцы, и подавно, – разве что одни только сумасшедшие охотники, решившие добыть клыки хариц. А это означало, что тех, кто подходил к пещере, было много…
Теперь Идоя поняла, почему твари притихли: для нападения их было слишком мало. Но, если они соберутся в большую стаю, то всё равно обязательно атакуют, а после этого по запаху придут и за ней…
«Ты уж меня прости», – мысленно обратилась она к богу, которого несла на плече.
Времени было мало – слишком мало. Стараясь не упасть, охотница направилась вглубь шахты. Глаза Идои быстро привыкли к полумраку. Она думала, что ей придётся идти на ощупь, но тлевший лишайник, покрывавший стены пещеры, давал зеленоватый свет, которого хватало для того, чтобы различить перед собой путь.
Где-то у входа в пещеру раздались громкие – явно встревоженные – голоса, а после этого донёсся крик и лязг мечей.
В погоне за оставившим тлевшие следы беглецом Гароа забыл о том, что эти места были проклятыми. Лишь только поднявшись на каменную площадку, где прибор, который командир держал в руках, уже с трудом улавливал следы, Гароа заметил, что его отряд окружили лесные звери. Их ли боялись жители княжества Бибайн, он не знал. Однако же, стоило ему только подойти к шахте – а именно туда вёл след беглеца – как твари, словно по команде, напали на отряд одновременно со всех сторон.
Нечто серое, похожее на гибрид лохматой крысы, которой отрубили хвост, и горной кошки, способной за раз убить десяток овец, прыгнуло на спину Ксабира – и, если бы не его защитный капюшон, то звериные клыки вонзились бы в его шею. Вовремя подоспевший Аметс точным ударом разрубил тварь пополам, но на её месте мгновенно появились ещё две.
Ксабир завизжал как баба. Поморщившись от этого звука, Гароа выхватил свой клинок и уже хотел было войти в шахту, чтобы настигнуть беглеца, как за его спиной раздалось сразу несколько криков. Командир резко развернулся – и тут же попятился в сторону скал. Его бесстрашный отряд, наводивший ужас на Юли и на Ерцу, напоминал в эти мгновения скопище гвардейцев, которые отчаянно бились не то с огромными крысами, не то – с росомахами…
Гароа ещё раз взглянул на экран прибора и на дотлевавшие следы беглеца, которые вели вглубь шахты. Командир уже решил было направиться по ним, но крики и стоны солдат заставили его остановиться.
Идти одному было опасно. Что у бога за оружие, Гароа не ведал. Но он знал точно: одному идти нельзя. И пока предводитель стоял в нерешительности, к нему подбежала одна из тварей.
– Убирайся! – заорал он и взмахнул клинком.
Тварь оказалась умной. Она успела мгновенно прижаться к земле, так что лезвие даже не коснулось её вздыбленной шерсти
Завязался бой. Хариц становилось всё больше и больше: они появлялись словно бы из-под земли. Отряд Гароа постарался встать в боевой круг. Так воины делали всегда, когда перевес силы оказывался на стороне противника. Однако же принять такое положение бойцам оказалось не так-то просто: звери перепрыгивали через их головы и, очутившись внутри импровизированного кольца, начинали кусать их ноги. Воины же при этом, не имея возможности в тесноте использовать своё оружие во всю силу, вынуждены были лишь колоть. И тем не менее членам отряда всё же удалось убить нескольких тварей. Другое дело, что на их месте сразу же появлялись новые – и, казалось, этому потоку не будет конца…
